Канашибари
Шрифт:
Араи-сенсей застыл рядом с нами, приковывая к себе взгляды. Но пока он отвлекал внимание от меня, мне было все равно. Ивасаки безразлично посмотрел на так называемого оммёдзи и встал по другую сторону от Йоко, но девушка как бы невзначай обернулась ко мне. Детектив не стал оставаться у неё за спиной и подошел обратно к Араи.
Йоко проводила молодого человека веселым взглядом.
Смотря на Йоко, я могла бы подумать, что она совсем не боится. Но я была уверена, что это лишь прикрытие. Из Йоко могла бы получится прекрасная актриса.
Через пару минут после нас в зал вошли еще двое, но они вряд ли
Чуть позже появились ещё трое людей, и я невольно отодвинулась чуть в сторону, утягивая Йоко за собой так, чтобы Араи-сенсей слегка закрывал нас от других. Мой взгляд метнулся к лицу Кадзуо, и, хоть оно было прикрыто тенями, я была уверена, что парень улыбался. Но совсем не дружелюбно.
— Что такое? — спросила Йоко, и я слегка кивнула в сторону. Девушка, проследив за моим взглядом, сморщила нос. Её лицо выражало недовольство, но не более.
— Опять Тора. Но Маджо и Сенши рядом нет. Но вот того я уже видела, про него я и говорила на прошлом кайдане.
— О чем вы? — тут же поинтересовался Ивасаки, но я его проигнорировала, а Йоко махнула рукой, смягчив жест милой улыбкой.
Рядом с Торой были двое участников. Один — чуть старше двадцати, а второй — примерно возраста Ивасаки.
Младшим оказался парень среднего роста и тонкого телосложения, довольно красивый. Однако с изящными и правильными чертами лица контрастировал высокомерный взгляд, а кривая усмешка портила все первое впечатление. Этот парень был одет в черную водолазку и черные джинсы, а на его руке я заметила явно очень дорогие часы.
Йоко же помнила второго. Этот участник казался спокойным и собранным и выглядел на удивление опрятно в рубашке, галстуке и жилетке. Лишь на темных брюках виднелись не до конца замытые капли грязи или же крови. Даже прическа незнакомца была ровной и симметричной. Взгляд этого парня словно бы ни на чем и ни на ком не фокусировался, но одновременно все подмечал.
Йоко пыталась выглядеть непринужденно и мягко улыбаться, но я видела, что девушка смотрела на знакомого ей участника со смесью страха, боли и осуждения.
Однако я не стала долго рассматривать команду Торы, чтобы не пересечься взглядами. В ожидании начала кайдана я тревожно размышляла, что нас ждет, и пыталась избавиться от плохого предчувствия.
Однако утешать себя было не в моем характере, а от оптимизма ничего не осталось, поэтому мне нужно было приготовиться к худшему, а не надеяться на лучшее.
Я тряхнула головой и снова огляделась пытаясь избавиться от тревожных мыслей. Мой взгляд остановился на девушке в школьной форме, стоявшей у противоположной стены. Она выглядела совершенно спокойной и увлеченно читала книгу, как будто просто ждала на станции прибытие поезда.
Это была Эмири, я вспомнила её имя. Мы были в одной команде, когда играли в кэйдоро. Грудь снова пронзила боль от воспоминаний о Минори, в прихожей словно стало меньше воздуха, но я приказала себе собраться и выкинуть мысли о подруге из головы. Нельзя было сейчас отвлекаться.
Внезапно раздалась уже знакомая мелодия, и мы услышали красивый женский голос:
— Сегодня будет рассказана очередная история о сверхъестественном.
Напряжение в прихожей резко возросло, и, казалось, я кожей ощущала искры чужой тревожности
— Действие кайдана будет разворачиваться в Дзигоку [107] , и вы, главные герои, должны будете выбраться оттуда живыми. Этот кайдан расскажет о том, что и кого люди готовы принести в жертву. От ваших решений зависит, каким будет концовка этого кайдана, но запомните: у вас они будут разные. Так начнем повествование…
Услышав про Дзигоку, то есть ад, я едва не вздрогнула. Йоко судорожно выдохнула, кто-то неподалеку тихо выругался.
— «Что люди готовы принести в жертву»? И… «кого»? — с опаской повторила Йоко. — О чем это?..
107
Дзигоку (яп. ??) — это название преисподней в японском языке, которое обычно подразумевает концепцию буддийского ада.
— Скоро узнаем, — мрачно пробормотала я и пошла вперед, туда, где раздвинулись сёдзи, приглашая в следующее помещение.
— Не переживай, Кандзаки-сан, — услышала я за спиной ободряющий голос Ивасаки. — Если придется, я пожертвую ради вас жизнью!
— Спасибо, Ивасаки-сан, но боюсь, я не хочу принимать такую жертву.
— Слова — не дело, — раздался голос Араи-сенсея, но я прекратила слушать, пропустив мимо ушей не сильно грубые ругательства детектива. Мой взгляд пробежался по входящим в следующую комнату участникам, но Кадзуо не было видно. Наверное, он уже вошел.
Я оказалась внутри в числе последних, и сёдзи с тихим шорохом закрылись за нашими спинами.
Первым, что я ощутила, был жар. На лбу выступили капли пота, было сложно сделать глубокий вдох. Казалось, в помещении разом заработало множество печей.
Но это было не так плохо… Потому что от того, что я увидела следом, по моей коже пробежали мурашки, несмотря на духоту.
Мы оказались в месте, похожем на огромную пещеру, освещенную пламенем факелов, висящих на стенах. На скальной поверхности были нарисованы фрески в традиционном стиле, изображавшие корчащихся в муках людей, огонь и демонов.
На одном из рисунков я узнала Дацуэбу и Кэнъэо, двух демонов, которые снимают с умерших одежду и вешают её на дерево, чтобы буквально взвесить тяжесть людских грехов. На другой картинке, как я догадалась, проводил свой суд бог смерти и верховный судья загробного мира Энма. На третьей — рогатые и зубасты они [108] избивали окровавленных грешников палицами с шипами.
— Какой ужас… — услышала я шепот Ивасаки, в его голосе смешались отвращение и страх.
108
Они (яп. ?) — клыкастые и рогатые человекоподобные демоны с красной, голубой или чёрной кожей, живущие в Дзигоку.