Канцелярист. Компиляция
Шрифт:
— Ик. — Раздался странный звук слева от Матвея.
— Ну конечно, тебя-то я еще не заметил… — Пробормотал тут же парень. — Женечка, а давай-ка, подойди к нам!
Отчего-то сильно присмиревшая девочка неуверенно подошла к будущим супругам.
— Ну что, садитесь девочки, будем обсуждать, где вы вот этого всего нахватались и что нам со всем этим делать?
— Я бы, кстати, тоже послушал. — Интересно, что в этом доме вообще может произойти без ведома Старого Коршуна.
Его паранойя распространялась и на службы внутреннего контроля. Конечно, и лишнего ему приписывать не стоило. У каждого было свое «личное
Впрочем, патриарх Демидовых, в этом плане тоже не слишком отличался. К сожалению, нет ничего хуже, когда паранойя оказывается отменно работающей интуицией. В большинстве случаев такие меры были вполне оправданы. И Оленька, как «без» по профилю, должна это прекрасно понимать. Так что же «отключило» ей мозги настолько, что она позволила себе такое вот выступление?
Стороны присели на небольшие диванчики, разделенные лишь небольшим стеклянным столиком и общим непониманием.
— Ну, кто начнет? — Добродушно поинтересовался Матвей.
— Я, — первой пришла в себя Ольга. — Решили мы послушать современных…
«Серьезно?!», — От откровений невесты брови Воронцова… Обоих Воронцовых поползли вверх стремясь затеряться в волосах.
Существуют врачи — знатоки душ человеческих: психиатры и психотерапевты. Есть психологи. У них есть какие-то компетенции, но за попытки работать с людьми большинство из них лично Воронцов расстреливал бы без суда и следствия. Нет, возможно, и даже вероятно, что нормальные специалисты есть и среди них. Но вот портрет тех, с кем приходилось сталкиваться Матвею надежды не внушал: мальчик или девочка до двадцати пяти с ГУМАНИТАРНЫМ, а вовсе не медицинским образованием… Тимбилдинги, какие-нибудь еще подобные «эвенты» — то пожалуйста. К людям только не лезьте. Лет до тридцати пяти… Да и там можно поспорить. Все-таки, это, по стойкой убежденности Матвея, вотчина врачей. И не надо тут обвинять Воронцова в том, что он-де из природной своей вредности выступает против «знатоков душ». Это не правда. Напротив, он считал их весьма уважаемыми членами МЕДИЦИНСКОГО сообщества, а не гуманитарного кружка. Отдельным особняком шли психологини. Этим даже «бесполезные» корочки не нужны были — они же пожили, они знают! Годам так к двадцати двум. Нередко сменив перед тем ряд вполне признаваемых Матвеем профессий: стриптизерша, содержанка, проститутка…
Почему бы и нет, в конце концов? Каждый сам выбирает свой путь. Никаких вопросов… Ровно до того момента, как сии дамы не начинают рассуждать о том, как построить крепкую и счастливую семью или здоровые отношения, чтобы там последнее словосочетание не значило.
Удивительно, но отчего-то свою практику официально они открывают редко. А вот всякие стриминговые сервисы используют часто и с удовольствием, собирая неплохие деньги за марафоны, те же эвенты, ретриты и прочие шабаши.
Стоит сказать, что и среди мужчин такие кадры встречаются. Но женская аудитория куда более платежеспособна и падка на таких «гуру». Чистая статистика, между прочим.
Возможно, в последнем утверждении маг и ошибался. Но…
— Тааааак, — пробормотал ничего хорошего не предвещающим тоном патриарх. — Приехали.
Парень же просто покачал головой.
— И
— Ну, бывает иногда… — Протянула та.
— Таааааааак… — Еще раз протянул Патриарх.
Непростые времена ждали Женечку в самое ближайшее время. Жесткий контроль над входящей информацией, помноженная на кропотливую работу с профессиональным психотерапевтам. Возможно, даже бригады.
Какая-нибудь психологиня сказала бы, что это насилие, контроль и прочие жуткие штуки. И да, это так. Вот только если какая-нибудь дурочка разрушит свою жизнь, свой брак и детство своих чад, то, по большому счету, это будет только ее личной драмой. А вот в благородных семействах педагогический брак имеет совершенно другую цену[1].
— Хорошо, Оленька, а тебя-то как угораздило? — Поинтересовался Григорий Никитич, с легким недоумением разглядывая девушку.
Та промолчала. Стыдно как-то о таких вещах говорить. Это как если бы ее поймали за чем-то совершенно неприличным. Вроде как ковыряния в носу.
И что тут ответишь?
— Это я, — подала голос Женечка. — Показала ей «Ток-тик». Одну послушали, вторую, а потом и полноценные видео смотреть полезли… Пошутить решили и… Перестарались.
В общем-то, ни один из присутствующих здесь Воронцовых в рассказе не усомнился.
— Хорошо, — кивнул, соглашаясь с такой трактовкой Матвей. — А как тебе в голову-то пришло это все… На меня транслировать?
Девушка потупилась:
— Просто пошутить хотели, — повинилась невеста, подтверждая версию сестренки. — А что-то вдруг как понесло…
— Ясно.
Мужчины переглянулись. Матвей пожал плечами и достал телефон. Нужный номер он нашел быстро. Разговор был коротким:
— Доброй ночи. Воронцов. Отменить заправку борта.
Ольга хотела было возразить, что ничуть не против самолета (личного, ага!), но как-то слов не нашлось у нее чтобы после такого выступления еще какие-то права качать. И дело было даже не в присутствии Старого Коршуна. Просто ее учителям удалось вложить ей в голову понятие «совесть»… И вовремя ограничить доступ к гаджетам, едва переживавшая пубертат девочка полезла за знаниями о мире совсем-совсем не в ту степь[2].
Монумент Петру Ивановичу Рычкову, члену-корреспонденту Петербургской академии наук, на секундочку, известен каждому жителю Оренбурга, если он хоть раз покидал город на железнодорожном транспорте.
Все дело в том, что «мужик в треуголке» установлен прямо перед центральным выходом «старого» вокзала.
Именно около него и остановился тонированный микроавтобус из парка охраны Воронцовых. Никакой помпы и даже гербов на дверях. Просто не самый дешевый, но и не выдающийся автомобиль, собранный в империи по лицензии «сумрачного тевтонского гения».
— На выход, мадам! — Предложил Матвей, едва открылась автоматическая дверь, запуская с улицы пыль и жар солнечного дня.
Ольга не спорила. Подхватила свою спортивную сумку и, вежливо попрощавшись с охраной, покинула салон.
Женечки не было. Ее отправили к родственникам к… А тут сам черт не разберет, кем приходилась тетка Марфа их семье. Но вот в воспитании девочек Рода она принимала живое участие уже не первое поколение. Чему именно там учили, Матвей не знал. Но и вопросом сильно не задавался. Ему вполне хватало особых уроков от «дядьев».