Канцлер Мальтийского ордена: Вежливые люди императора. Северный Сфинкс. К морю марш вперед!
Шрифт:
С ума можно сойти! Расскажи мне кто-нибудь о том, что со мной случилось полчаса назад – ни в жизнь не поверил бы! Но факт остается фактом – я нахожусь в XIX веке, и рядом со мной по скрипящему под ногами свежевыпавшему снегу шагает император Павел I – собственной персоной.
Я не удержался и тихонько ущипнул себя за руку – может быть, я сплю, и все это мне снится? Ой, больно! Наверное, и синяк будет… Значит, это не сон, а реальность. Я и в самом деле угодил в прошлое.
Доводилось мне слышать разные страшилки про кровавый камень, лежащий на дне Невы у опор Литейного моста.
– Государь, – спросил я у императора, – вы говорили, что вас предупредили о нашем появлении. А кто именно предупредил?
Павел покосился на меня, словно раздумывая, ответить ли мне на мой вопрос. Подумав немного, он произнес:
– Господин Патрикеев, сегодня на Охте мне встретилась странная старуха-чухонка. Видимо, она из тех, кто, подобно многим своим соплеменницам, сохранил способность заглядывать в будущее. Именно она и рассказала, что мне предстоит встреча с удивительными людьми, которым суждено спасти меня от смерти, а нашу страну – от страшных бед, которые обрушатся на бедную Россию после моей кончины. А вам не приходилось встречать таких предсказательниц?
Я задумался. Честно говоря, будучи человеком здравомыслящим, я не верил в разного рода столоверчение, снятие порчи и правку кармы. Хотя были в моей жизни случаи, которые с материалистической точки зрения трудно объяснить.
– Видите ли, государь, – ответил я, – ничего подобного со мной ранее не случалось, хотя за свою жизнь мне довелось многое повидать. Но, как говорится в послании апостола Павла римлянам: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» – При этих словах император снял треуголку и перекрестился, и я тоже последовал его примеру.
– Я вижу, господин Патрикеев, что вы человек православный, – кивнул Павел. – Это похвально. Значит, вы посланы в наш мир Господом нашим, подобно архангелу Гавриилу, сообщившему праведному старцу Захарии о рождении долгожданного сына, Иоанна Крестителя. Как я понял, вы далеко не архангелы, а воины. Хотя… – тут император резко остановился, – я вижу среди вас истинно ангельское лицо.
Павел указал взглядом на женскую фигуру, стоявшую рядом с «Тигром». Симпатичная голубоглазая девушка лет двадцати о чем-то разговаривала с мужчиной в штатском, причем беседа их была далеко не мирной. Рядом с ними сидела, высунув язык, большая черная собака.
– Дашка, – возмущался мужчина, – я же велел тебе сидеть в кабине и не вылезать оттуда. У тебя что, шило в заднице? Какого рожна ты вылезла из машины и шляешься тут?
– Ну, папа, – девица обиженно надула губки, – почему я должна сидеть, словно арестованная? Мне тоже хочется увидеть все, что тут происходит… Говорят, что где-то здесь должен быть царь. Представляешь, папа, живой царь! Интересно, какой он? Вот бы на него взглянуть хотя бы одним глазком…
– Можете взглянуть на меня двумя глазами, мадемуазель, – Павел галантно поклонился девице. – Желание такого прекрасного создания, как вы, для меня закон.
Девица ойкнула от неожиданности и спряталась за спину отца. Мужчина же почтительно склонил голову и представился:
–
Сидевший у ног мужчины пес громко гавкнул, напомнив о своем существовании.
– А это Джексон, – Иванов потрепал по холке собаку, – черный терьер, чемпион и просто наш лучший друг.
– Господин Иванов, – Павел подошел к предпринимателю, – я был бы очень рад познакомиться с вами поближе. И с вашей очаровательной дочерью тоже. Желаю видеть вас у себя во дворце. Считайте это моим приглашением. А пока…
Император взглянул на меня и поправил треуголку.
– Господин Патрикеев, нельзя ли взглянуть вон на ту желтую карету, у которой на крыше светятся голубые огоньки? У нее еще на боку нарисован крест красного цвета. Не следует ли это, что люди, в ней сидящие, имеют отношение к ордену тамплиеров?
Мне стало вдруг смешно.
– Нет, ваше императорское величество, – ответил я, – по роду своей деятельности люди в той карете скорее принадлежат к ордену, великим магистром которого вы, государь, имеете честь быть. То есть к ордену госпитальеров. У нас такие машины выезжают к больным и раненым, дабы оказать им первую помощь.
– Вот как? – сказал Павел. – Тогда я должен обязательно побеседовать с этими людьми. Проводите меня к ним…
1 (13) марта 1801 года. Санкт-Петербург
Иванов Алексей Алексеевич, частный предприниматель и любитель военной истории
Вот уж эта Дашка! Язва, а не девка! Лезет туда, куда ее не просят! Самого царя языком зацепила. Однако в конечном итоге она оказалась права – мы действительно оказались в прошлом.
Я стал лихорадочно вспоминать все, что знаю о правлении императора Павла Петровича. Не хочу сказать, что я силен в истории, но кое-что о том времени в моих извилинах хранилось.
Вспомнился Средиземноморский поход адмирала Ушакова, взятие крепости на острове Корфу и его встреча с адмиралом Нельсоном. Ну и, конечно, Итальянский и Швейцарский походы Суворова, где он нагнул всех своих противников и получил высшее звание, которое только может быть у полководца – генералиссимус. Это звание присвоил Александру Васильевичу человек, который сейчас стоит в пяти шагах от меня и мирно беседует с нашими медиками. А-бал-деть!!!
Кстати, мне вдруг вспомнилось о том, что в канун убийства Павла I на Балтику влетел неугомонный однорукий британский адмирал Нельсон, обстрелял Копенгаген и датские береговые батареи, после чего приготовился к нападению на Ревель и Кронштадт. Именно так…
Помнится, год назад я ездил по своим коммерческим делам в Таллин, и там, во время экскурсии, местный гид довольно бойко рассказывал мне на «языке оккупантов» о том, как в 1801 году с «визитом вежливости» в здешние воды пришла британская эскадра, а «оккупанты-варвары» – тут экскурсовод покосился на меня – отказали прославленному флотоводцу в гостеприимстве. А ведь история Эстонии могла бы пойти по-иному, если бы европейские войска высадились бы на ее берега и, прогнав русских, «научили культуре и европейским ценностям» эстонцев.