Кандидат на убийство
Шрифт:
— Виталий Викторович, — вдруг обратился к нему Саша, — мы тут с ребятами… В общем, поговорить с вами хотели…
— Насчет чего? — насторожился Варганов.
— Ну… — Саша чуть замялся, — по поводу этой истории с деньгами.
— Так, я слушаю, — кивнул Варганов.
«Интересно…» — пронеслось у него в голове.
— Мы, конечно, все к вам вхожи в кабинет. И каждый мог эту чертову пачку в стол положить. Но я ручаюсь, никто из наших этого не делал…
Он замолчал, глядя шефу в глаза и ожидая ответных слов. Виталий Викторович глянул в зеркало заднего
— Разберемся, — сказал Варганов. — Я и не думал вас подозревать.
— Зато ротан этот, бумажная душа, подозревает. Все ходит выспрашивает, — обиженно добавил Саша.
— Кто? Какой ротан? — недоуменно спросил Варганов, вспомнив, что так называют мелкую хищную рыбу.
— Адвокат ваш, — ответил водитель.
И Варганов едва смог скрыть улыбку, оценив природное остроумие парня, переиначившего фамилию Ройтмана в меткую характеристику этого человека. А Саша все-таки заметил перемену в настроении шефа и просиял.
— Может, маячок поставить на крышу и по сплошной погнать? Если дела срочные, — предложил охранник, бросив взгляд На бумаги в руках шефа.
— Не надо. Нормально едем. — Виталий Викторович углубился в материалы, подготовленные к сегодняшним встречам.
Дела для него готовил Асмолов, тоже «унаследованный» кадр. Но если заменить охрану Варганов мог в любой момент, то эту личность положительно невозможно было сдвинуть с места. Об огромных связях Дмитрия Менделевича ходили многочисленные и даже зачастую скабрезные легенды. А ведь совершенно посторонний человек, выпускник, кажется, института культуры, наверное, и на производстве ни разу не был… Варганов с наслаждением учителя-садиста черкал напечатанные строки, оставляя, по сути, только цифры и названия предприятий, ему подведомственных.
Машина остановилась на светофоре. Охранник и водитель тихо переговаривались. Варганов случайно посмотрел в окно и увидел, как медленно опускается стекло задней дверцы у стоящего рядом джипа. В проеме показался пистолет…
Виталий Викторович завороженно уставился в черное отверстие. Он не мог и рукой пошевелить, не говоря уже о том, чтобы предупредить охранника. Мысли проносились в голове с ужасающей быстротой, и почему-то в виде газетных заголовков: «Застрелен в машине», «Месть мафии», «Разборки в алкогольной стае», «Убийство водочного короля — кто положит конец кровавому беспределу?». Словно сквозь сон Варганов слышал голоса водителя и охранника, продолжавших мирную беседу. Кажется, они обсуждали какую-то спортивную тему…
Вот сейчас прогремит выстрел… И — все!
Говорят, перед смертью человек вспоминает всю свою жизнь. У Варганова же в голове пронеслась одна-единственная мысль: «Почему я езжу не в бронированной машине?»
…Маленький розовый шарик ударился в стекло машины. А в окне джипа мелькнула смеющаяся, озорная мордочка мальчишки. «Мерседес» рванул с места, сразу же обогнав джип. Варганов откинулся на кожаную спинку сиденья и рассмеялся.
«Так недолго и в психушку угодить, — подумал он и, вынув из кармана на спинке сиденья
3
Гордееву снилось, что он выступает в зале суда перед строгим судьей, из-за головы которого вот-вот вспорхнет чудовищный мутант — сошедший с герба России двуглавый орел. Головы изрыгали пламя, и вообще орел был больше похож на Змея Горыныча.
Внезапно свет в зале гаснет. На стене, за спиной судьи, появляется огромная проекция снятого сегодня в клубе полового акта. При этом Змей Горыныч продолжает изрыгать пламя, что, впрочем, не мешает просмотру. Публика за спиной Юрия сопереживает происходящему и восторженно гудит. Адвокат оглядывается и видит сотни разгоряченных лиц.
Внезапно зал взрывается музыкой. По публике пробегает луч прожектора.
— Где я? — спрашивает адвокат сам себя.
— Где! Где! В Караганде! — отвечает ему скрипучий голос из-за спины.
Юрий оборачивается и видит, что чопорный судья надел на голову бейсболку козырьком назад и крутит на пальце виниловый диск. Двуглавый змей-орел за его спиной дружелюбно подмигнул и захлопал крыльями.
В музыку врывается какой-то посторонний звук, будто кто-то настойчиво звонит в дверь. Звук этот постепенно заглушает шум зала и даже музыку, режет барабанные перепонки, становится нестерпимым.
Гордеев проснулся оттого, что в дверь настойчиво, даже как-то по-хамски звонили.
Разбитое коротким сном тело плохо повиновалось, и адвокат некоторое время лежал без движения, слушая занудное завывание в прихожей.
«Надо сменить звонок! — подумал он, нехотя поднимаясь. — Что-нибудь более приятное… Щебет соловья, например…»
На часах было без десяти восемь утра. Юрий встал с дивана и, ежась, поплелся к двери.
— Кто там? — заглянул он в глазок.
— Соседей заливаете! — пропищала усатая физиономия знакомого сантехника.
— У меня все в порядке, — сказал Гордеев, на всякий случай прислушиваясь, не льется ли вода в панной.
«Интересно, чего это у него рожа такая испуганная?» — успел подумать адвокат.
— Надо поглядеть! — выкрикнул голос.
— Ладно. — Гордеев открыл дверь.
На площадке стояли три человека в черной униформе неизвестного происхождения и в масках с прорезями для глаз и рта. Один из них, не говоря ни слова и даже почти не двигаясь с места, нанес Гордееву несильный, но ужасно болезненный удар ногой в печень.
Резкая боль скрутила тело и бросила его на пол. Гордеев молча повалился, успев подумать, что вот это уж совсем некстати…
Двое зашли в квартиру, один остался рядом с сантехником. Тот смотрел на Юрия с испугом и сочувствием, однако, когда он поглядывал на людей в масках, к испугу примешивалось еще и безмерное почтение.
— Где она? — глухо спросил один из громил.
— Маска, я тебя знаю? — Гордеев попытался сесть, держась за бок.
— Девушка где, я спрашиваю!! — Громила пнул адвоката в пах.