Кандидат

Корнеев Роман Александрович

Тут родители Рэдди призадумались и решили, что их дочери совершенно необходим братик. Или сестричка.

И так уж было уготовано судьбой, первая попытка не удалась. На пятом месяце беременности, как раз тогда, когда маленькой девочке уже была сообщена эта радостная весть, сердцебиение плода дало сбой. Доктора ничего не смогли поделать, слишком ранний оказался срок, плод не перенёс необходимых в таком случае манипуляций.

Девочка потеряла покой. Ей, маленькой и очень впечатлительной от природы, показалось, что это всё произошло из-за неё. Действительно, ведь промелькнула

же предательская мысль, что её теперь забудут все, и что зачем он им только дался, этот «братик»… Девочка плакала навзрыд неделями, потом вроде приходила в себя, но спустя некоторое время снова погружалась в тоскливое небытие. Родители в растерянности наблюдали, как розовощёкий бойкий ребёнок превращается в замкнутое несчастное существо. Совет врачей был единогласным — глубокая ментокоррекция или просто постараться родить ещё раз.

Девять месяцев спустя родился мальчик, которому дали имя в излюбленном стиле тех времён — Рэдэрик Иоликс Маохар Ковальский иль Пентарра.

Если существует идеал любви, которую способна испытывать сестра к собственному брату, что это был их случай.

Эстрельдис забросила учёбу, месяцами она не касалась инфора и пропускала экстернат, мама Рэдди сидела с сыном гораздо реже дочери, забавно вышло то, что Рэдди первое своё «мама» адресовал двенадцатилетней Эстре, лишь путём заметных усилий удалось объяснить этому крепкому карапузу, кто действительно есть кто в действительности.

Девочка немного стала похожей на себя былую, это был, как сказано, — единственный выход из положения, так что всё было решено оставить как есть, разве что Эстра в своём юном возрасте по настоянию родителей изучила «курс молодого родителя», врачи давали только положительные рекомендации, проча молодой девушке впоследствии отличную карьеру детского учителя, воспитателя и психолога.

Опасения, что старшая сестра своим обильным вниманием может исказить Рэдди социальные предустановки, не оправдались даже в малом, талант преподавателя в ней оказался столь сильным, что вся окружившая их когорта специалистов по социопсихологии и детской психике, которая заинтересованно следила за происходящим, дабы вовремя вмешаться, в общем и целом не понадобилась.

Малыш любил всей душой маму, её красоту и ласку, обожал отца, его неуёмную жизненную энергию, которой с лихвой хватало на постоянные шалости. Сестра же… тихая девушка, похожая на маму, только гораздо более грустная. Она всегда была рядом, и маленькому мальчику не приходило в голову спросить себя, любит ли он её, улыбается ли он ей, ловя на себе восторженный взгляд? Как можно не любить погремушку, что висит рядышком, как можно не любить подаренную кем-то из многочисленных родственников по линии отца лошадку, что всегда готова покатать тебя на своей спине?

Рэдди не понимал, что для него есть сестра, он не мог сказать, любит ли он её или нет. Он был слишком мал для этого.

Эстра же не ходила на вечеринки со сверстниками, с трудом сдала выпускные тесты третьей ступени, она мало ела и редко спала, постоянно вполглаза наблюдая за своим сокровищем. Она даже научилась скрывать от родителей и учителей своё состояние,

искусно пряча его за мелочами жизненных передряг. Зато именно она заметила, как там, в лесу, Рэдди стоял, запрокинув голову, и вокруг него в ярости трепетало марево силового поля.

Она знала о Рэдди больше, чем его отец с матерью, больше, чем можно было предположить. И ещё проще — она знала о нём всегда больше, чем он сам.

И вот, в то злосчастное утро, всё произошло так же.

Эстра вошла в его комнату, осторожно постучав в дверь. Рэдди крикнул: «Войдите!» И лишь тогда появилась на пороге.

Её нужно было видеть. Каменная маска лица, дрожащие ладони, скорченная фигура человека, окончательно сломленного судьбой. Эх… вернуться бы на долгие годы назад, Рэдди постарался бы выглядеть более человечно в той ситуации. Но, к сожалению, история не терпит слова «бы».

Нет, кажется, Рэдди всё-таки ещё толком проснуться не успел, а значит, это было довольно раннее утро.

Полчаса, нет, час со времени, когда родители улетели на срочный вызов куда-то туда, в свою взрослую жизнь.

Какой-то дурацкий час.

— Эстра, что случилось?

— Там… инфор…

— Ты что, опять что-то поломала, у тебя такой вид, словно он тебе на ногу упал!

Рэдди любил подшутить над сестрой, она и вправду была временами страшно неуклюжей, всё роняла и очень боялась подать при этом вид.

Она стояла перед ним и словно тихо умирала.

Рэдди вскочил с кровати, первым побуждением его было скоренько всё исправить, сестрица не заслужила таких жутких эмоций из-за какой-то…

— Рэдэрик, стой!!!

Это было как приказ. Что-то такое в голосе, какой-то надрыв, невероятная для сестры ярость мелькнула в глазах, Рэдди подчинился сразу и беспрекословно, чувствуя уже, как и в его груди что-то обрывается.

— Только что сообщили, в одном из южных секторов авария. Крупная. Это туда полетели мама с папой.

Рэдди словно потерял под собой точку опоры, его закрутило волчком, стены вокруг него зашатались и были готовы рухнуть, погребя его под руинами.

Да что же это?!

Кажется, стены уже начали дрожать и покрываться трещинами не только в его воспалённом сознании, но наяву, повергая его в ещё больший шок.

Очередной кувырок пространства бросил его к сестре, Рэдди ухватился за её руку, как за перст судьбы, путеводную нить в этом внезапно сошедшем с ума мире. Успокоиться. Так нельзя… так нельзя…

— Рэдди, их ищут, ещё есть надежда, мы должны верить, что всё будет хорошо.

Да, да, он должен, единственное, что он должен. Рэдди в свои семнадцать лет считал себя «взрослым», он не мог, никак не мог сейчас отойти от этого своего долга до самого конца.

И действительно, смерть. В этом мире, где человек живёт в своё удовольствие, сколько пожелает? Где все пути и все призвания одинаково достижимы, и где все препятствия если и доставляют трудности, то лишь временные, приносящие удовольствие отважному покорителю вершин! Невозможно. Немыслимо.