Каникулы в Чернолесье
Шрифт:
– Хуже. Я обратил ее в ничто. Я стер ее даже из твоей памяти, мальчишка.
– Нет!
– Врешь. Впрочем, это уже не имеет значения. Тебя я тоже сотру в порошок. Ну, или… спущу по течению… наша речушка – не Стикс, но тоже работает безотказно…
Не совершая ни единого видимого движения, он приближался ко мне. Череп на его кокарде блестел при свете луны. Я пятился от него, пока не оказался по колено в ледяной воде ручья.
– П-п… – начал он, и я заметил, что от ярости у него стучат зубы, как у бешеного волка. – П-пятнадцать лет назад. Все могло быть
– Нет, – возразил я.
– Что-о?
– Нет.
Я стоял по колено в воде и даже не чувствовал холода. Я смотрел на него, а он почему-то не мог до меня дотянуться, не мог даже сделать шаг. Я чувствовал небывалую силу. Быть сверхчеловеком – это круто, поверьте. Зря он дал мне это попробовать. Я никогда не испытывал ничего подобн… ладно, не будем повторяться. Скажем так: я ничего не знал о природе этой силы, но я уже мог ей пользоваться.
Я мог сдерживать Гройля.
– Ах, так? – криво усмехнулся он. – Ты вздумал противиться мне? А что ты скажешь на это?
Он взмахнул этой своей тонкой палочкой – и что-то случилось. За его спиной заклубился холодный туман, и этот туман стал складываться в человеческие фигуры. Ряд за рядом они поднимались из ничего и выстраивались полукругом позади своего командира, сжимая в руках призрачное оружие. Теперь мне ясно были видны серые мертвые лица в нелепых шлемах, с горящими глазами, что делало их головы неуместно похожими на хеллоуинские тыквы – только совсем сгнившие и утратившие цвет. Блеклые знамена с орлами и львами развевались на древках. Среди знамен торчали и нехорошие штандарты из другого времени – тоже с орлом, только там орел держал в лапах похоронный венок с ломаным крестом внутри. Адские солдаты сгрудились за спиной Гройля, будто ожидая приказа.
Но тот даже не смотрел на них. Он не сводил глаз с меня.
– Такой отряд будет помощнее «Эдельвейса», ты не находишь? – спросил он издевательски вежливо. – Впрочем, они в чем-то похожи. И те, и другие лишены мозгов.
– Значит, отца тоже вы убили? – спросил я хрипло, но смело.
– Нет. Он сам полез, куда не следовало. И разбудил самое древнее зло, которому даже я не могу отдавать приказов… могу только вызвать на помощь… Армия мертвых – это жуткая сила, поверь мне. Он не научился ею управлять и погиб.
– Так ею можно управлять?
Гройль щелкнул своей указкой по голенищу сапога.
– Наглец, – сказал он. – Ну почему ты не мой сын?
Я уже хотел выругаться, но тут увидел, что он с беспокойством смотрит куда-то в небо. Я проследил за его взглядом, и у меня даже дух захватило от восторга.
Высоко над нашим оврагом парила громадная черная птица. Внезапно сложив крылья, она камнем упала с неба – и оказалась никаким не орлом и не коршуном, но старым верным вороном Карлом. У самой земли Карл шумно замахал крыльями, чтобы затормозить, и это ему удалось – даже не без некоторого изящества.
Ох-х! Его когти впились мне в плечо.
На силовое поле, которое
– Game over! – радостно каркнул он прямо над моим ухом.
Это было странно: армия мертвых попятилась. Она все еще щетинилась своими гнилыми копьями. Но грозные орлы на их знаменах как-то поблекли и сдулись. Ворон, что сидел на моем плече, был сильнее.
– Чтоб ты сдох! – воскликнул Гройль. – Мерзкий какаду! До каких пор я буду терпеть твои выходки?
– Forever, – пообещал ворон.
Гройль скривился от злости. Нет, он не собирался отступать. Он хлопнул в ладоши, и его призрачные солдаты затрепетали и затряслись, будто их ударило током, и еще больше стали похожи на медуз. Зрелище было так себе.
– Вперед, – приказал Гройль. – Взять их!
Серая пехота как-то нехотя поползла вперед, обтекая своего командира. Я оглянулся: они успели пересечь ручей, обойти нас сзади и взять в окружение. На секунду я ощутил тревогу – а Гройль, конечно, первым это заметил.
– Ты не хотел идти в наш славный «Эдельвейс»? – прокричал он мне. – Добро пожаловать в отряд беспозвоночных!
– Хрен вам, – тут я повторил неприличный жест.
Ворон тоже выкрикнул что-то очень нетолерантное. Мертвецы притормозили, будто оценивая силу заклятья. Даже я немного смутился, хотя меня это явно не касалось.
Но Гройль только рассвирепел.
– Что стоим? – завопил он. – Кого ждем? Взять обоих!
Выстрел откуда-то сверху прогремел очень неожиданно и принес такие же неожиданные последствия. Фуражку Гройля снесло в ручей, и она поплыла, забавно вращаясь, вниз по течению. Сам он взмахнул руками, выпучил глаза и разинул рот, но почему-то не произвел ни звука. Зато на его лысой башке вдруг засиял первый луч солнца. Это было почти красиво.
Хотя наблюдать за ним было неинтересно. Я смотрел туда, откуда стреляли. Фигура на гребне обрыва была мне знакома с детства. За последние годы она стала разве что немного плотнее и основательнее. Я даже не буду говорить, как я был рад видеть своего деда, лесника Германа.
– Смотри, Гройль: уже утро, – сказал Герман не слишком громко, но именно так, что его голос заглушил и журчание ручья, и унылый ропот солдат призрачной армии. – Ты заигрался в свою войну, Гройль.
Тот, к кому он обращался, без головного убора выглядел нелепо. Доктор Штарк топтался на одном месте, сутулился и прикрывался ладонью от солнца, а солнце, выбираясь из-за далеких холмов, жгло все ярче и ярче.
Армия мертвых таяла на глазах. Призраки ночи теряли силу с восходом солнца. Раньше об этом возвещал крик петуха – ну, а сейчас мог сгодиться и говорящий ворон. Так было заведено с древних времен, и даже самый злобный монстр не мог изменить этот порядок.
– Проклятье, – бормотал Гройль. – Проклятье на вас всех…
В следующее мгновение мой дед Герман уже стоял напротив него. Я даже не мог представить, что он так легко управляется с перемещением в гиперпространстве.
– Убирайся, Сморкович, – сказал Герман Гройлю. – Твое время кончилось.