Каникулы в Лимстоке. Объявлено убийство. Зернышки в кармане
Шрифт:
— Дождь, — напомнил инспектор, — начался в шестнадцать часов десять минут.
— Правда? Это облегчает дело. Значит, тогда я поднялась на чердак и поставила тазик туда, где у нас обычно капает с крыши. На этот раз текло так сильно, что я поняла: водосток снова забит. Я спустилась, надела плащ и резиновые сапоги. Я позвала Эдмунда, но он не откликнулся. Я решила, что он работает над трудным эпизодом… он же пишет роман… и не захотела его беспокоить. Лучше все сделать самой. Раньше я ведь прекрасно справлялась сама. Тут нет ничего сложного,
— Вы хотите сказать, — уточнил Краддок, заметив, что его подчиненный пришел в полное замешательство, — что прочищали водосток?
— Да, он был весь забит палой листвой. Мне пришлось порядком повозиться, я насквозь промокла, но все-таки вычистила. Потом вернулась домой, переоделась и приняла душ. От них такой запах, от этих прелых листьев! Потом я пошла на кухню и поставила чайник. Кухонные часы показывали пятнадцать минут седьмого.
Констебль Эдвардс моргнул.
— А значит, — торжествующе завершила свой рассказ миссис Светтенхэм, — что на самом деле было ровно без двадцати пять. Или примерно столько.
— Кто-нибудь видел, как вы прочищали водосток? — спросил Краддок.
— Естественно, нет! — воскликнула миссис Светтенхэм. — А то я бы живенько их приспособила к работе. Одной ведь так трудно!
— По вашим словам выходит, что, когда начался дождь, вы вышли в плаще и сапогах на улицу и занялись прочисткой водостока, но подтвердить ваши показания некому?
— Можете осмотреть водосток, — нашлась миссис Светтенхэм. — Он такой чистенький, любо-дорого поглядеть!
— Мистер Светтенхэм, вы слышали, как ваша мать звала вас?
— Нет, — сказал Эдмунд. — Я крепко спал.
— А я думала, ты работал, Эдмундик! — укоризненно сказала мать.
Инспектор Краддок повернулся к миссис Истербрук:
— А что скажете вы, миссис Истербрук?
— Я сидела с Арчи в его кабинете, — сказала миссис Истербрук, устремив на Краддока невинный взгляд. — Мы слушали радио, да, Арчи?
Наступила пауза. Полковник Истербрук густо покраснел и взял жену за руку.
— Ты не понимаешь, котеночек, — сказал он. — Я… я должен сказать, инспектор, что вы нас совсем не подготовили. Моя супруга нервничает, она взвинчена и не осознает всей важности…
— Арчи! — с упреком воскликнула миссис Истербрук. — Неужели ты хочешь сказать, что тебя со мной не было?
— Но ведь меня действительно не было, солнышко! Нужно строго следовать фактам. При такой форме допроса это чрезвычайно важно. Я беседовал с Лэмпсоном, фермером из Крофт-Энда, о сетке для цыплят. Было примерно без пятнадцати четыре. Домой я пришел только после дождя. Лаура жарила оладьи.
— А вас тоже не было дома, миссис Истербрук?
Хорошенькое личико еще больше стало похоже на мордочку ласки. Миссис Истербрук явно приперли к стенке.
— Нет-нет, я как раз слушала радио и никуда не выходила. Я выходила раньше. Около… половины третьего. Пошла
Казалось, она ожидала дальнейших расспросов, но Краддок спокойно кивнул:
— Достаточно, миссис Истербрук. — Он обратился ко всем присутствующим: — Ваши показания будут отпечатаны на машинке. Вы сможете с ними ознакомиться и, если все будет, по вашему мнению, правильно, подписать.
— А почему вы других не допрашиваете? — со злобой вдруг спросила миссис Истербрук. — Например, Хаймес? Или Эдмунда Светтенхэма? Откуда вы знаете, что он спал? Никто ведь его не видел!
— Перед смертью мисс Мергатройд кое-что рассказала, — спокойно ответил Краддок. — В момент налета одного человека в комнате не оказалось, хотя он, по идее, должен был быть там. Мисс Мергатройд перечислила своей подруге имена людей, которых она видела. Путем исключения та пришла к выводу, что был некто, кого она не видела.
— Но никто не мог ничего увидеть, — сказала Джулия.
— Мергатройд могла, — неожиданно подала голос мисс Хинчклифф. — Она стояла за дверью, там, где сейчас стоит инспектор. И была единственной, кто мог видеть происходящее.
— Ага! Вы в этом уверены? — заявила Мици. Она появилась весьма театрально — распахнув дверь с такой силой, что чуть не сбила с ног Краддока. Мици была очень возбуждена. — О, вы не приглашать Мици приходить вместе с другие, да, полицейский — деревянная голова? Конечно, я ведь просто Мици! Мици для кухня! Мици должен сидеть на кухня, там ее место. Но я скажу: Мици видит, как остальные. А может, даже лучше, чем остальные! Да, я много видеть. И кое-что видеть в тот день, день налет. Кое-что видеть, но не поверить и до теперь держать язык… Как это?… За зубы. Я думала, я не буду говорить, что видеть. Пока не буду. Я буду ждать.
— А когда все утрясется, начнешь выманивать денежки? — усмехнулся Краддок.
Мици накинулась на него, как разъяренная тигрица:
— А почему нет? Почему мне нельзя платить, если я великодушно молчать? Особенно если когда-то будут деньги… много, много деньги! О! Я кое-что слышать и знать, что есть вокруг. Я знаю эти Пипэмеры… тайное общество, агент который, — Мици картинно указала на Джулию, — являться она. Да, я хотела ждать и просить деньги… Но сейчас боюсь. Лучше быть в безопасность. Потому что, может, скоро кто-то убьет и меня. Поэтому я скажу, что знать.
— Прекрасно! — скептически отозвался инспектор. — И что же ты знаешь?
— Сейчас сказать, — торжественно продолжала Мици. — Тот вечер я не сидеть в чулан и не очищать серебро. Я в столовой, когда услышать, как ружье стрелять. Смотрю дырка для замок. Холл черный, но ружье опять паф, и фонарь упадать. Упадать и все светить. И я вижу ее. Я вижу ее рядом с налетчик. Она держать ружье. Я вижу мисс Блэклок!
— Меня? — Мисс Блэклок даже привстала от удивления. — Ты с ума сошла!
— Вздор! — вскричал Эдмунд. — Мици не могла увидеть мисс Блэклок…