Каникулы
Шрифт:
Прошло нсколько минутъ. Вдругъ до него долетли знакомые голоса, – ближе, ближе. Онъ приподнялся и заглянулъ сквозь ршетку. Такъ и есть: Соня и Варя Леденцовы идутъ мимо дачи, громко разговаривая и смясь. Ножки ихъ быстро мелькаютъ изъ-подъ коротенькихъ платьевъ, зонтики цпляются за втви акацій.
Володя всталъ совсмъ, отшвырнулъ книгу въ траву, подошелъ вплотную къ ршетк и произнесъ:
– Здравствуйте!
Барышни вздрогнули, но не остановились, и старшая отвтила на ходу:
– Далеко!
– Въ паркъ?
Ни та, ни другая не отвчали на это и чему-то разсмялись.
Володя посмотрлъ имъ вслдъ, на ихъ круто-заплетенныя косы и мелькавшія ботинки, постоялъ въ нершимости, потомъ энергически осадилъ фуражку на затылокъ, и пустился догонять ихъ.
На поворот въ паркъ онъ уже поровнялся съ Соней, и пошелъ рядомъ.
– Я съ вами погуляю немножко, – сказалъ онъ, и бокомъ, не оборачиваясь, протянулъ имъ руку.
– Что вамъ вздумалось въ праздникъ долбить?… – спросила Варя.
Волод почему-то не хотлось сознаться.
– Я просто читалъ… романъ одинъ, – сказалъ онъ.
– Неправда, я по книг видла, что это долбяжная, – возразила Варя. – Васъ заставили, вотъ вамъ и стыдно признаться…
– А по-каковски это такъ говорятъ: долбяжная? Такого слова нтъ, – придрался въ свою очередь Володя.
– У насъ вс такъ говорятъ, значитъ есть такое слово, – вступилась за сестру Соня.
– Мало ли что у васъ говорятъ, – отозвался Володя. – Пойдемте къ пруду, я покатаю васъ въ лодк.
– Merci, мы совсмъ не къ пруду идемъ.
Старшая тихонько толкнула младшую, и об почему-то фыркнули.
– Чему вы сметесь? – обиженно спросилъ Володя.
Сестры фыркнули еще громче, и пошли скоре. У нихъ вс разговоры всегда прерывались такимъ фырканьемъ, и Володя всегда обижался. Но Соня ему «ужасно» нравилась: онъ былъ почти влюбленъ въ нее, хотя разговаривалъ и обращался съ нею со своею обычною мальчишескою небрежностью. Этимъ обращеніемъ онъ думалъ спасти свое достоинство и отомстить за насмшливость.
– Если вы не къ пруду идете, то куда же? – спросилъ онъ. – Я все равно съ вами пойду.
– Идите, если хотите; намъ все равно, – отрзала Соня.
– А мн и подавно, – ляпнулъ Володя.
Сестры
– Какъ это вжливо! – произнесла старшая, и опять об фыркнули.
– Я и не гонюсь за миндальщиной, – объявилъ Володя.
– Какъ? какъ вы сказали? за миндальщиной? – переспросила Соня, и толкнула сестру, причемъ об зашатались отъ смха. – Это у васъ въ гимназіи такъ выражаются?
– Разумется, миндальщина. Паточный леденецъ.
– Кто, кто паточный леденецъ?
– Да вотъ хотя бы лицеистъ вашъ, Храповъ. Паточнаго кавалера изъ себя корчитъ. Засунетъ руки въ брюки и сюсюкаетъ.
Соня и Варя опять фыркнули.
– Что-жъ, Храповъ премилый мальчикъ, – сказала Соня. – Съ нимъ очень пріятно разговаривать.
– Усики свои душистой помадой смазываетъ, – продолжалъ Володя. – Мамаша ему китель духами вспрыскиваетъ.
– А вы въ своемъ кител, должно быть, въ крапив валялись, – выпалила Варя.
– Я и не стремлюсь въ кавалеры попасть.
– А не стремитесь, такъ и не приставайте къ намъ. Мы васъ не приглашали идти съ нами.
– И не собираюсь идти; просто, мн по дорог было, – обозлился Володя. – Удивительно, право, интересно мн. До свиданья!
Онъ круто повернулъ и зашагалъ назадъ. Лицо его имло какое-то ухарски-злое выраженіе, какое бываетъ у озорнаго мальчишки, когда его выскли и отпустили.
«Дрянь двчонки…», думалъ онъ, болтая длинными руками и подкидывая головой съ съхавшей на затылокъ фуражкой.
Домой онъ зашелъ только, чтобъ взять велосипедъ. Любопытство все-таки влекло его въ паркъ. Онъ похалъ туда, и проколесивъ съ полчаса по разнымъ направленіямъ, замтилъ вдали барышень Леденцовыхъ, и подл нихъ юношу въ блистающемъ снжной белизной кител.
Ему захотлось пролетть мимо нихъ съ быстротой и ловкостью чемпіона. Онъ такъ и сдлалъ.
Сестры при вид его толкнули другъ друга и фыркнули. Храповъ только прищурился на него своими близорукими глазами.
Пролетвъ стрлой мимо знакомой группы, Володя услышалъ позади себя общій громкій хохотъ. Онъ покраснлъ и круто свернулъ въ боковую аллею.
Онъ еще не былъ безнадежно самоувренъ, и ему пришло въ голову, что онъ держалъ себя довольно глупо.