Каннибал

Вюрм Элиз

Ему было плохо.

Внутренний голос спросил его, – От чего плохо?

Марон сам не знал!

Мама посмотрела на него счастливыми глазами, обняла, прижала к себе как маленького.

– Здравствуй, сын! Что случилось?!

– Погладила по лицу, умилилась, поцеловала в лоб.

– Сам не знаю!..

– Соскучился!?

Она гладила его лицо, гладила, гладила.

– До смерти, мам!

– Не говори так!

Мама с упрёком рассмеялась.

– Дурачок!

Они обняли

друг друга за плечи, и вошли в дом.

– Как здесь хорошо! – С облегчением вздохнул Марон.

– А сам был у нас с месяц назад!

– Я работал, мам, – прости!

– Прощаю!

Она вновь погладила его, – его голову, волосы.

– Ты такой юный, что сердце щемит!

– Мне почти 27 лет, мам, ну, что ты!

– Привет!

На лестнице ведущей, на второй этаж дома, появилась Агд – сестра Марона.

– Какая красивая девушка живёт в твоём доме, мама! – Шутливо сказал Марон. – Она, правда, моя сестра?!

Нонн – мать Марона, заулыбалась.

– Как дела? Расскажи!? – Сказала Марону, мама.

– Хорошо, мам! Я много работаю!

Марон уплетал Сопарник 10 и запивал его чаем.

– Где работаешь? Где именно?!

– В театре и на телевидении.

Мама посмотрела на него с нежностью.

– Устаешь!?

– Да!

Марон кивнул.

– Я счастлив!

– Я вижу.

Она ласково кивнула.

– Видишь?

– Угу.

– Я… я!..

– Что? Говори!?

10

Пирог со шпинатом

Марон поставил чашку на столешницу, вытер руки махровой салфеткой.

– Я познакомился с одним человеком, мама!

– Что за «человек»?

– Пол Хестон – Синяя птица!

Она посмотрела со смятением, удивлённо.

– «Синяя птица»?

– Его так прозвали – он играл в пьесе Метерлинка «Синяя птица», и конечно, поразил всех!

– Тебя тоже? Поразил…

– Да!

– Почему? Чем?!

Марон ответил маме не сразу.

– Одарён как Брандо!

Она поняла.

– Ты тоже одарён, волчонок!

Марон заулыбался, – тоскливо, заулыбался.

– Я… я терясь рядом с ним, мама!

Марон наконец-то понял, что с ним.

Нонн заглянула своему любимому сыну в глаза.

– Знаешь, что спасает? В буре жизни… Любовь! И любовь к своему делу! Делай то, что любишь – с любовью! И ты всегда будешь счастлив!

Глава 5

«В Ватикане, одном из самых главных центров хранения византийских рукописей,

есть рукопись одного византийского историка XII века. Она создавалась в Константинополе, осажденном турками, в 1453 году, кто-то сидел и переписывал текст трехсотлетней давности. В какой-то момент писец, очевидно, вышел погулять на городские стены и, вернувшись, домой написал на полях этой рукописи: «Турки подвели пушки под самые стены, наверное, через несколько дней начнется штурм». Самое потрясающее, что, сделав эту отчаянную запись, он продолжал работу и довел её до конца (осада длилась два месяца), хотя было понятно, что мир вот-вот обрушится, и никто никогда не купит переписанную им книгу. Мы не знаем, он ли вывез рукопись из Константинополя, или кто-то достал её из его холодных рук, или это уже султан её кому-то продал, но мы понимаем, что этой работой, рукописью и этим древним, никому в гибнущем городе не нужным историком он защищался от турок. Пока он писал, его вселенная не могла погибнуть»

Марон остановился на пляже.

Разделся, искупался, а потом долго сидел на берегу в ночи.

Разговор с мамой его утешил и немного успокоил, но он всё равно продолжал волноваться и переживать.

Он, правда, потерялся рядом с Полом Хестоном, – правда! Сам себя понять не мог! Почему…

Марон вновь вспомнил его, – его игру, то потрясающее перевоплощение!

Он вспомнил «Есть актёры хорошие и плохие, и есть те, кто не играет, а живёт».

Сейчас он понял эти слова, осознал.

Он так же осознал, что ему есть чему поучиться у Пола Хестона.

– Нужно признать, что есть. – Подумал Марон, и… успокоился.

Он вспомнил о своём преподавате по актёрскому мастерству, ему захотелось поговорить с ней.

Он сделает это завтра, съездит к ней в школу, попросит…

– О чём? – Подумал Марон.

Понял: рассказать о Вингере Стэнли.

Глава 6

Дайан Холли преподавала в Беверли-Хиллз, – Марон позвонил ей и договорился о встрече.

– Марон!

– Здравствуйте, Дайан!

– Здравствуйте!

Они были счастливы, увидеть друг друга.

– Расскажите, как ваши дела?

– Я счастлив, – Тепло и благодарно сказал ей, он. – Я работаю, – счастлив!

Она с симпатией посмотрела на него, женщина в годах, она производила впечатление человека располагающего к себе.

– А вы? – Чутко спросил Марон. – Как ваши дела?

– Странно!

– Почему?

– Я начала жить с конца!..

Он смутился, – посмотрел со смятением.

– Вам больно? Почему? Потому, что «с конца»?

– Да!..

Конец ознакомительного фрагмента.