Каньон Холодных Сердец

Баркер Клайв

И вот сейчас, когда Тэмми оказалась в гуще зарослей и бросающего в дрожь кошмара, с его мерзкими голосами, лицами и запахами, она неустанно продолжала твердить мантру мамы Эди: «Все хорошо, все хорошо, все хорошо», – надеясь, что желаемое в конце концов станет явью.

Ее голова до сих пор не оправилась от белой вспышки, ослепившей Тэмми во время похищения и затмившей весь прочий мир, а желудок определенно нуждался в подкреплении. Но, с другой стороны, она была благодарна Богу за то, что у нее остались целы руки и ноги и ей почти не изменил голос. Во всяком

случае, когда ей удалось достаточно успокоиться, Тэмми обратилась к тем, кто притащил ее сюда (и до сих пор находился где-то поблизости), тихим, но вполне уверенным тоном, судя по которому, никто не мог бы сказать, что она до смерти перепугана.

– Я была бы не прочь попасть обратно в дом, – заявила она своим призракам-похитителям, – не мог бы кто-нибудь из вас проводить меня туда?

Тэмми внимательно вглядывалась в кусты, а призраки, в свою очередь, молча взирали на нее. Женщина видела, как сверкают их глаза, как отливают белизной их зубы. Кто они такие? У нее возникло впечатление, что их плоть не совсем материальна – вернее сказать, не настолько реальна, как у нее самой, хотя и существует вполне осязаемо и, ко всему прочему, обладает немалой силой. Достаточно было вспомнить, с каким остервенением они подхватили ее у клетки Зеффера и приволокли в этот богом заброшенный закоулок каньона, чтобы понять, что так просто от этих тварей не отделаешься.

– Вы меня понимаете? – все тем же твердым и выдержанным тоном продолжала Тэмми. – Мне нужно вернуться в дом.

Кусты слева зашевелились, и к ней подошла весьма странная особа, впервые предоставив Тэмми возможность подробно себя разглядеть. Несомненно, это существо, по очертаниям смутно напоминавшее человека, было женского рода. Ее обнаженное тело казалось на редкость костлявым, из-под плоти, покрытой каким-то серебристо-серым пушком, выпирали ребра. Передние конечности выглядели исключительно изящными, поэтому правильнее было бы назвать их руками с пальцами, а не лапами с когтями. Однако задние конечности, искривленные, как у собаки, по сравнению с туловищем были чересчур длинными, так что, садясь на корточки, странное создание походило на лягушку.

Но самое отвратительное зрелище являла собой голова твари. Рот у нее был почти такой, как у людей, но скулы, снизу изгибаясь, столь резко выпрямлялись кверху, что черные блестящие глаза, начисто лишенные белков, нелепо выпирали по обе стороны черепа.

Обернувшись к Тэмми, она вперила в пленницу пронзительный взгляд, а почти человеческие уста извлекли некое подобие голоса:

– Нечего нас умолять. Мы все равно тебя съедим.

Тэмми восприняла эти слова со свойственным ей хладнокровием; по крайней мере, со стороны создавалось впечатление, что она ничуть не испугалась.

– Во-первых, я ничего ни у кого не молю, – очень спокойно заявила женщина, – а во-вторых, есть вы меня вовсе не собираетесь.

– Да ну? – возмутился другой голос справа от пленницы.

Тэмми неспешно обернулась в сторону говорящего, как будто не видела никакой надобности торопиться. Второй собеседник, по всей очевидности принадлежавший к сильному полу,

также приблизился к ней. Насколько Тэмми могла судить, он являлся одним из тех, кто рыскал меж клетей. У него были невообразимой формы и размеров голова, расплющенный, как у летучей мыши, нос и широкий безгубый рот. Одни лишь глаза были человеческими и на удивление ясно-голубого цвета.

– А что мы с тобой потом будем делать? – спросил он, принюхиваясь к запаху Тэмми; при этом щелки его ноздрей расширились.

– Поможете мне, – невозмутимо ответила она.

Чуть опустив тяжелую голову, призрак уставился на нее исподлобья.

– Мне нужно попасть обратно в дом, – продолжала настаивать Тэмми.

– Ты знакома с той женщиной? – осведомилась женская призрачная фигура.

– Какой женщиной?

– Которая живет в доме?

– Катьйа, – пропищал третий голос из-за спины женщины-призрака.

– С Катей? – переспросила Тэмми.

– Да, – подтвердил мужской призрак, – с Катей.

Он подошел к Тэмми вплотную и принялся обнюхивать ее волосы. Пленница не делала никаких попыток увернуться от его назойливого внимания, несмотря на то, что ее лицо и шея довольно болезненно восприняли прикосновения холодной склизкой кожи существа. Тэмми пыталась держать себя в руках настолько, насколько это было в ее власти, надеясь, что эти уродцы, при всей их эксцентричности, помогут пролить свет на причину появления в этих краях Тодда Пикетта. Раз уж она задалась целью его освободить, то нужно, по крайней мере, выяснить, от чего она собирается его спасать.

– А что вы хотите от Кати? – полюбопытствовала Тэмми, оставив открытым заданный ей вопрос.

При упоминании этого имени по телу женщины-призрака как будто пробежала легкая судорога. Откинув назад голову, она выставила напоказ прекрасную, как у самой Гарбо, шею. В следующее мгновение трепыхания ее тела прекратились, и существо сразу же дало Тэмми исчерпывающий ответ:

– Она та, которая владеет «Охотой».

Хотя этот ответ пролил не слишком много света на интересующую ее тему, Тэмми продолжала поддерживать беседу, почти ни на что не рассчитывая.

– Какой охотой? – понизив голос, спокойно осведомилась она.

– «Дьявольской охотой», – раздался у самого ее уха мужской голос.

– Ты ее видела? – поинтересовалась женщина-призрак.

– Нет, – ответила Тэмми.

– Врешь.

– Если бы видела, так бы и сказала. Но я ее не видела.

– А ты была в доме?

– Нет, не была. Выходит, «Охота», о которой вы говорите, находится в доме?

– Да, «Охота» находится в доме.

Это еще больше озадачило миссис Лоупер. Конечно, на сведения ее собеседников не следовало слишком полагаться. Однако не исключено, что так могла называться какая-нибудь игра, в которую играла Катя.

– А вы когда-нибудь были в доме? – в свою очередь, спросила Тэмми.

– Нет, – произнес женский голос.

– Но хотели бы увидеть эту самую «Охоту»?

– О да. Я не прочь на нее взглянуть.

– Ладно… – начала Тэмми. – Допустим, я помогу вам попасть… в дом.