Каньон Тираннозавра
Шрифт:
– Да.
Том проводил их до двери. На выходе Уиллер остановился, не сводя с Бродбента своих черных глаз.
– Давать ложные показания офицеру полиции – значит препятствовать осуществлению правосудия. Это уголовное преступление.
– Я в курсе.
Детектив развернулся и вышел. Том убедился, что полицейская машина отъехала, вернулся в дом и закрыл дверь. Салли стояла посреди гостиной, скрестив на груди руки.
– Том...
– Не надо.
– Нет уж, я скажу. Ты завяз по самую шею. Тебе нужно отдать им блокнот.
– Уже слишком поздно.
– Нет, не поздно. Ты можешь все объяснить. Они поймут.
– Черта с два они поймут. И потом, я дал слово,
Она вздохнула, опустила руки.
– Том, ну почему ты такой упрямый?
– А то ты не упрямая.
Салли опустилась на диван рядом с мужем.
– Ты невыносим.
Он обнял ее.
– Извини уж, но ведь тебе как раз такого мужа и надо.
– Да, наверное. – Она вздохнула. – А мне сегодня, когда я вернулась домой, показалось, что здесь кто-то побывал.
– С чего ты взяла? – встревожился Том.
– Не знаю. Ничего не пропало, все вещи на своих местах. Просто жутко как-то стало, в доме будто чувствовался чужой запах.
– Ты уверена?
– Нет.
– Надо бы заявить в полицию.
– Том, ты заявишь о вторжении, и Уиллер тебя доконает. Во всяком случае, я ничего не могу утверждать наверняка, у меня просто возникло неприятное ощущение.
На минуту Том задумался.
– Салли, это серьезно. Мы уже знаем, что найден клад, из-за которого кто-то вполне может совершить убийство. Мне будет спокойнее, если ты достанешь свой «смит-вессон» и будешь держать его под рукой.
– Я не хочу, как дурочка, разгуливать с револьвером!
– Ну, я прошу. Когда ты вооружена, с тобой шутки плохи, ты это в Гондурасе доказала.
Салли встала, выдвинула ящик тумбочки, на которой стоял телефон, достала ключ и пошла отпирать один из шкафчиков в чулане. Через минуту она вернулась с револьвером и коробкой патронов 38-го калибра, открыла барабан, вставила пять патронов в гнезда и затолкала полностью заряженный револьвер в передний карман джинсов.
– Доволен?
19
Остановившись у края дороги, Джимсон Мэддокс протянул пухлощекому служителю ключи от машины и пятидолларовую купюру, а сам прошел в холл отеля «Эльдорадо». Приятно поскрипывали новые ботинки Мэддокса («Луккези», змеиная кожа). Он остановился, огляделся по сторонам, одернул крутку. На одном конце огромного холла пылал камин, на другом – какой-то старикан сидел за большим роялем и играл «Мисти» [10] . Вдалеке располагалась стойка бара, отделанная светлым деревом.
10
«Мисти» («Туманно») – композиция Эрролла Гарнера, известного американского пианиста.
Мэддокс не спеша проследовал к бару, повесил сумку с ноутбуком на спинку стула, сел сам.
– Кофе без сливок.
Бармен кивнул и вернулся с чашкой кофе и вазочкой соленого арахиса.
Мэддокс сделал глоток.
– Эй, кофе не так чтобы уж очень свежий, нельзя ли новый сварить?
– Да, сэр, конечно, можно. Примите мои извинения.
Бармен молниеносно убрал чашку и скрылся в глубине бара.
Мэддокс полез пальцами в вазочку с арахисом, забросил в рот несколько орешков, посмотрел на сновавших туда-сюда людей. Они были похожи на него самого: у всех рубашки поло, спортивные куртки, добротные вельветовые или шерстяные брюки. Эти люди ведут благопристойную жизнь, у них по трое-четверо детишек, две машины в гараже и приличный заработок. Мэддокс оперся о спинку стула, разгрыз еще
Скольких бед он мог бы избежать, если б знал, как просто заработать деньги честным путем!
Мэддокс сгрыз еще несколько орехов и отодвинул вазочку – о фигуре тоже надо помнить. Подоспел бармен с чашкой свежесваренного кофе.
– Прошу прощения, что так долго. Еще раз извините.
– Ничего страшного. – Мэддокс сделал глоток. – Спасибо.
– Не за что, сэр.
Доходяга Мэддокс мысленно обратился к насущной проблеме. В доме блокнота нет. Значит, Бродбент или повсюду таскает его с собой, или запрятал куда-нибудь, возможно, в банковский сейф. Где бы блокнот ни находился, Мэддокс теперь не станет прибегать к краже. Он раздражался все сильнее. Бродбент так или иначе ввязался в это дело по самое не балуй. Вероятно, Бродбент – соперник Уэзерса, а может, его партнер.
В ушах у Мэддокса до сих пор звучал голос Корвуса, с британским акцентом произносящий: «Блок-нот». Существует лишь один путь: вынудить Бродбента отдать записную книжку. На него нужно надавить.
Значит, понадобится женушка.
– Первый раз в Санта-Фе? – Бармен прервал ход мыслей Мэддокса.
– Да.
– Дела?
– Что ж еще? – ухмыльнулся Мэддокс.
– Вы приехали на конференцию по лапроскопической хирургии?
Господи, Мэддокс, оказывается, еще и на доктора смахивает Врачишка из Коннектикута, приехавший на междусобойчик с коллегами. А все расходы оплатил какой-нибудь фармацевтический гигант. Видел бы только бармен татуировку Мэддокса во всю спину до самого зада! Он бы в штаны наложил...
– Нет, – вежливо ответил Мэддокс, – я специалист по работе с персоналом.
20
На следующее утро Том получил письмо по электронной почте:
«Том, я „расшифровал“ дневник – вы не поверите, что получилось. Повторяю, не поверите. Скорее приезжайте в монастырь, говорю сразу: вы будете немало удивлены.
Уайман».
Бродбент сразу же отправился в путь. Его буквально лихорадило от нетерпения, когда «шеви» преодолевал последнюю милю на ухабистой дороге, ведущей к монастырю.
Вскоре над зарослями чамисы показалась монастырская колокольня. Припарковавшись, Том вышел из автомобиля. Позади пикапа взвилось облако пыли. Через минуту из церкви, расположенной на возвышении, прибежал брат Уайман. Сутана его развевалась, и монах походил на гигантскую летучую мышь.
– Сколько же времени вам понадобилось, чтобы взломать код? – спросил Том, когда они стали взбираться наверх. – Двадцать минут?
– Двадцать часов. Я его так и не взломал.
– Не понимаю...
– Это был не код, в том-то все и дело.