Каньон убийств
Шрифт:
Наверное, потому, что зависел от Кенни.
Брэнд мошенническим путем присваивал деньги «Мако». Кенни, надо думать, узнал об этом. Не предложил ли Кенни сделку Брэнду: ты признаешься в убийстве по неосторожности, а я закрываю глаза на твое воровство? Если так оно и было, то выстраивается логическая цепочка.
Брэнд скрывается за границей, то есть фактически признается в непредумышленном убийстве. Срок давности для такого рода преступлений — три года.
Через три года и три недели Брэнд возвращается в Штаты, поскольку считает, что
Причем с честным адвокатом. Не с тем, который заранее настроен на обман. Не с тем, которого порекомендовал Кенни. Не с Харли.
В каньоне послышался шум машины. Двигатель ревел, стрелка спидометра, наверное, зашкаливала. Я подползла к краю выступа и увидела на повороте дороги «ауди». Напряжение у меня спало. Я с трудом вскарабкалась на насыпь и замахала руками.
На противоположной стороне дороги стоял Кенни. Оскалив зубы и занеся нож над головой, он набросился на меня, а я пронзительно закричала и рванулась прочь. Кенни нагнал меня и обхватил свободной рукой. Я впилась ногтями в любителя покататься на чужих машинах, мой большой палец попал ему в глаз. Кенни взвыл, я побежала.
Убийца снова нагнал меня, толкнув в спину. Я ударилась локтями и подбородком о дорогу, а Кенни упал на меня сверху.
Из-за поворота с визгом выскочила машина Джесси. Это могла быть только она. Я попробовала закричать, но воздуху не хватило и я сумела лишь простонать: «На помощь…»
Джесси резко затормозил, повернув руль, машину занесло, шины пронзительно завизжали.
Я почему-то подумала о мощности двигателя «ауди» и силе инерции…
Машина остановилась поперек дороги, багажником к обрыву. Она находилась в пяти футах от нас. Двигатель продолжал работать на холостом ходу, от шин шел запах горелой резины.
Кенни лежал на мне, хрипло дыша.
— Тук-тук, — сказала я. — Кто в избушке живет?
Из машины послышался крик Джесси:
— Руденски, тебе каюк. Слезай с нее.
— Я ее убью, — ответил Кенни.
— Только не у меня на глазах.
— А кто мне помешает? — Кенни пробормотал что-то, встал и поднял меня за шкирку. — Ты со своей командой паралитиков?
— Отпусти ее. Тебе нужна не она, а я, — сказал Джесси.
Кенни подтащил меня к машине, прижал к капоту и навис надо мной. Металл жег мне грудь. Я изогнулась и пнула Кенни ногой.
Он не обратил на это внимания, крикнул Джесси:
— Выходи из машины.
— Я последний очевидец. Я нужен тебе, а не она. Отпусти ее.
— Отпущу, если выйдешь.
— Хорошо. Отпусти ее, и я выйду.
— Нет! — закричала я в ужасе. — Джесси, не делай этого.
Машина — это было все, что он имел, единственное оружие. Если он выйдет — ему конец.
— Заглуши двигатель, —
Джесси выполнил требование. Я увидела через стекло его лицо напоминающее стальную маску.
— Руденски, я знаю, что ты унес с места аварии велосипедный звонок и распятие. Я знаю о твоем музее, о твоем тайничке игрушек. Чем ты там занимаешься, ты, онанист-извращенец? Предаешься некрофилии?
— Заткнись.
— Тебя интересуют погибшие гонщики и сожженные тела, и ты суешь повсюду свой хрен? Посмотри на себя. Я вижу это по твоей роже. Ты крутой лишь в собственном мнении.
Кенни повысил голос:
— Заткнись. Я сделаю это. Я убью ее.
— Ты так завелся, что даже не соображаешь, где находишься.
Кенни невольно оглянулся по сторонам. Я попробовала вырваться, но безуспешно.
— Вот именно, — продолжал Джесси. — Это то самое место, где ты убил Исаака.
Я почувствовала, как Кенни вздрогнул.
— Ты уже собрал достаточно трофеев. Отпусти Эван.
Издалека послышался рокочущий звук. Это возвращался «мерседес».
Кенни переступил с ноги на ногу.
— Выходи из машины!
— При одном условии.
— Никаких условий.
— Скажи мне правду. Когда ты вышел из машины Брэнда и спустился вниз, чтобы проверить наше состояние, Исаак уже был мертв?
Кенни засмеялся:
— И только? Тебе хочется знать все?
— Мне хочется знать, имелся ли у меня шанс хоть чем-то помочь Исааку.
Смех Кенни сделался почти истерическим.
— Бог мой, да ты трахнутый бойскаут.
— Скажи.
— Можешь успокоить свою совесть. Этот хмырь был мертв. Ему снесло половину башки. Вместо нее провал. Он был похож на персонаж с картины Пикассо.
Джесси промолчал. Глаза у него потемнели. Он крепко ухватился за руль и пристально посмотрел на Кенни.
— Выходи из машины, сейчас же.
Джесси снял руки с руля.
— Не делай этого! — крикнула я, вывертываясь и нанося Кенни маломощные удары ногами. — Джесси, не доверяй ему.
Джесси протянул руку к приборной доске. Мне показалось, что он намерен вынуть ключ зажигания.
Послышался щелчок.
Джесси снял свой сотовый телефон с подставки для громкоговорящей связи.
— Вы все успели записать? — спросил он.
— Что ты там делаешь? Выходи, — крикнул Кенни.
Джесси протянул ему телефон:
— Это тебя.
Кенни хихикнул:
— Хитрожопый юрист! Ты же знаешь, копы не смогут использовать это в суде в качестве доказательства. Попробуй записать чьи-то слова без разрешения, и суд выбросит запись к чертовой матери.
— Это не копы, — ответил Джесси. — Это твой отец.
Прошло не более пяти секунд, но этого времени хватило для того, чтобы Кенни затрясся всем телом. Он взревел как осел и кинулся на Джесси. Вернее, на лобовое стекло. С животной яростью он отбросил меня в сторону и замолотил рукояткой ножа. Мощные глухие удары потрясли «ауди».