Канонерские лодки Первой эскадры флота Тихого океана в русско-японской войне (1904-1905)
Шрифт:
О результатах наблюдений миноносцы должны были докладывать старшему на рейде флагману, возвращаясь для этого на рейд и подходя к флагманскому броненосцу. Миноносцам было отдано распоряжение крейсировать с открытыми отличительными огнями. В качестве поддержки дозора на ночь высылалась канонерская лодка, контролировавшая десятимильное пространство перед рейдом. Двум кораблям ставилась задача освещать прожекторами подходы к рейду, чтобы неприятель не смог приблизиться незамеченным{13} .
Однако меры безопасности, принятые для охраны кораблей на внешнем рейде были явно недостаточные и не соответствовали сложившейся обстановке. “Два дежурных миноносца, совместно нёсшие дозорную службу, оба с отличительными огнями, не могли обезопасить эскадру
Точно также одной канонерской лодки было недостаточно для контроля за ближними подступами к внешнему рейду. Кроме того, Ляотишанский маяк не был потушен, служа прекрасным ориентиром.
Следует также отметить, что японские миноносцы были обнаружены наблюдателями с русских кораблей при их подходе, но огня по ним не открывали, приняв их за русские миноносцы, которые находились в дозоре и теперь возвращаются к эскадре с донесениями. К этому надо добавить, что силуэты русских миноносцев типов “Сокол” и “Бойкий” были очень схожи с силуэтами японских миноносцев.
Однако, несмотря на столь благоприятные условия для атаки, 10 японских эскадренных миноносцев добились очень скромных результатов.
Японцами было выпущено 16 торпед, из них в цель попали 3 – были повреждены эскадренные броненосцы
“Цесаревич” и “Ретвизан”, а также крейсер “Паллада”. Сама атака была плохо организована: при уклонении от русских дозорных миноносцев японские миноносцы погасили кормовые огни, после чего их строй оказался нарушен, два миноносца столкнулись, некоторые потеряли друг друга из виду и в результате одновременной атаки всеми 10-ю миноносцами не получилось. Успеха добились только 4 миноносца !
– го отряда, которые первыми атаковали русские корабли (они выпустили 8 торпед в промежуток времени между 23 ч. 28 мин и 23 ч. 35 мин).
Условия, в которых производили атаку эти 4 миноносца были идеальны – даже увидев идущие в атаку миноносцы, русские артиллеристы, чтобы не допустить ошибки, не открывали огня до тех пор, пока не увидели идущие на них торпеды или не услышали взрыв{15} . Однако после первой же атаки русские корабли открыли интенсивный артиллерийский огонь, который не позволил следующим японским миноносцам добиться успеха.
Официально японцы заявили, что при этой атаке они не понесли потерь. Однако в дневнике японского морского офицера, участвовавшего в этом бою, упоминается о гибели миноносца “Сиракумо”: “Когда я бросил взгляд на товарища, то ужаснулся… Я явственно видел его верхнюю палубу, разбитый мостик и отверстие трубы, из которой валил пар: очевидно, лопнули котлы. “Сиракумо” тонул, и никто не мог ему помочь”{16} .
К началу атаки японских миноносцев дежурная лодка “Гиляк” стояла на якоре, ожидая сменявшую её лодку“Бобр”.
Утром 27 января к Порт-Артуру подошли основные силы японского флота: 6 эскадренных броненосцев, 5 броненосных и 4 лёгких (бронепалубных) крейсера, а также посыльное судно. Навстречу им вышли 5 русских броненосцев, 1 бронепалубный, 5 лёгких крейсеров и 15 миноносцев. Канонерские лодки “Бобр”, “Отважный” и “Гиляк” в бою участия не принимали, “Бобр” вышел на внешний рейд уже к концу боя, в 11 часов 40 мин, “Отважный” ещё позже, “Гремящий” вообще в это время находился в доке, из которого выйдет лишь в апреле{17} .
Впрочем, тихоходные канонерки с их устаревшей артиллерией были абсолютно бесполезны в эскадренном бою броненосцев. “Гиляк” с его одним 120-мм орудием также можно было не принимать в расчёт.
Русскую эскадру поддержали своим огнём крепостные батареи, когда японские корабли вошли
Сам бой продолжался по японским данным с 10 ч 55 мин до 11 ч 45 мин, по русским – с 11 ч 7 мин до 11 ч 50 мин и не имел решительного характера ни с той, ни с другой стороны.
В 11 часов 45 мин японский флот повернул на юг и вышел из боя. Официальная японская историография столь быстрый отход японского флота объясняет угрозой со стороны русских миноносцев: “Адмирал Того, опасаясь атаки неприятельских миноносцев, приказал 1 -му и 2-му боевому отрядам отступать на юг с большой скоростью, а затем направиться к мысу Шантунг, а 3-му боевому отряду велел по способности идти в Чемульпо{18} ”. Это объяснение звучит неубедительно. В условиях дневного боя, при отличной видимости и возможности стрелять торпедами с дистанции не более 7-8 кабельтов 15 русских миноносцев не могли представлять серьёзной опасности главным силам японского флота (16 вымпелов, в том числе 6 броненосцев и 5 броненосных крейсеров), особенно если принимать в рассчёт, что японские корабли в бою не получили серьёзных повреждений (по утверждению японцев) и сохранили возможность поддерживать высокую скорость.
Впрочем, уже упоминавшийся историк А.Б. Широкорад в своей книге “Падение Порт-Артура” дал очень интересную оценку этому бою: “27 января адмирал Того действовал очень смело и решительно, атакуя примерно равную по силе эскадру противника, находившуюся под защитой береговых батарей. Если бы русские артиллеристы на кораблях и береговых батареях умели стрелять, то японская эскадра, выстроившаяся в одну кильватерную колонну, понесла бы тяжёлые потери, а то и вовсе была уничтожена. Адмирал Старк имел все шансы на выигрыш, принимая бой рядом со своей гаванью в зоне обстрела береговых батарей, но прос…л сражение – для этого случая более цензурного слова нет”{19} .
Вот так! Можно понять, когда наши противники всё переворачивают с ног на голову, описывая не очень приятные им факты или события, но когда такой же акробатический трюк с историческими фактами проделывают наши историки, поливая грязью наших офицеров, матросов и солдат, понять это трудно.
Блявъ 2-й
Григорій Павловичъ, бывшій командиръ „Корейца".
Родипся 17 ноября 1857 г„ въ служб съ 1875 г.; старшій офицеръ учебнаго судна „Морякъ“ съ 1895 по 1898 г.; крейсера 1 ранга „Князь Пожарскій* въ 1898 и 1899 гг.; командиръ канонерской подки береговой обороны „Снгъ“; въ 1899 и 1900 гг.; транспорта „Компасъ“ въ 1900 и 1901 гг., миноносца „Кефаль“ въ 1901 и 1902 гг.; миноносца „Властный“ въ 1902 и 1993 гг; мореходной канонерской лодки „Кореецъ“ въ 1903 и 1904 гг.; командиръ крей- сера 2 ранга „Крейсеръ“ съ 10 мая 1904 года; нын капитанъ 1-го ранга.
Г. П. иметъ орденъ св. Георгія Побдоносца 4 степени за бой 27 января 1904 г. у Чемульпо.
Всё в вышецитированном утверждении Широкорада ложь.
О каком равенстве сил говорит А.Б. Широкорад? Достаточно сравнить число орудий крупного и среднего калибра на японских и русских кораблях, участвовавших в бою: русские 12 305-мм, 8 254-мм, 86 152-мм, 12 120-мм (всего 120). японские 24 305-мм, 26 203-мм, 146 152-мм, 38 120-мм (всего 234).
Таким образом, по. числу орудий крупного и среднего калибра японцы в два раза превосходили рухкую эскадру. К этому надо добавить качественное превосходство противника. О.В. Старк шёл в бой, имея 3 устаревших броненосца (“Петропавловск”, “Севастополь”, “Полтаву”) и 2 полуброненосца-полукрейсера (“Пересвет” и “Победу”) со слабым вооружением и бронированием. Даже решившись на неоправданный риск преследовать вдвое более сильную эскадру, на практике этого О.В. Старк не смог бы осуществить: устаревшие русские броненосцы на 2-3 узла уступали японским по скорости хода. Русский командующий не прятался под защиту береговых батарей, а смело пошёл навстречу японской эскадре.