Капер

Стирлинг Стивен Майкл

– Так точно, сэр, – пробормотал Берни.

– Вторая фаза нашего задания включает в себя действия коммандера Редера и его добровольцев, – продолжил капитан.

Глаза Шелдона вспыхнули, когда он бросил краткий взгляд на Питера. Затем он снова обратил все внимание на капитана.

Едва Каверс закончил говорить, как командир эскадрильи хлопнул ладонью по столу.

– Блестяще! – воскликнул он. – Нейтринные сигналы и обломки от этого боя совершенно заморочат их датчики. Мы сможем сбросить хоть сотню «спидов», и они ничего не заподозрят!

Каверс

втайне улыбнулся. Он знал, что Шелдон отдал бы все, лишь бы войти в команду Редера. Он бы даже наверняка согласился принимать приказы от коммандера.

– Нам понадобятся все «спиды», какие у нас есть, командир эскадрильи, – сказал капитан. – Итак, фаза третья. «Непобедимый» станет прыгать туда-сюда по мокакскому космосу, выискивая, с кем бы погромыхать.

Весь стол молодых офицеров внезапно превратился в единую хищную ухмылку.

– А, тогда хорошо, сэр. Тогда у эскадрильи зубы не затупятся. – Шелдон явно испытывал большое облегчение.

– Уверяю вас, дамы и господа, зубы у всех у нас в конце данного задания должны стать такими острыми, что нам придется вовсю стараться губы себе не порезать. – При этом замечании кольца Академии застучали по столу в знак одобрения. – Таковы данные инструктажа. Есть вопросы?

Вопросы возникли, но на них тут же были даны четкие ответы, и все очень быстро закончилось.

– Тогда благодарю вас, – в заключение сказал Каверс. – Вы все свободны для выполнения ваших, не сомневаюсь, насущных задач.

Все офицеры встали, отдали честь и вышли. Глаза их были полны планов и ожиданий.

«Очень надеюсь, что все идет, как и ожидалось», – пессимистично подумал Редер, выходя вместе с остальными. Его богатое воображение уже обеспечивало ему картинки метеоритного повреждения, не подлежащего исправлению или игнорированию, а также поджидающих их в засаде крупных наступательных сил мокаков. «Хотя на самом деле это будет то, что нужно, – подумал он, немного развеиваясь. – Намного лучше, чем несостоявшееся свидание». Этот, куда более вероятный сценарий вогнал Питер обратно в хандру.

«Черт побери! – вдруг вспомнил он. – Ведь я так и не оформил свой рапорт Скарагоглу на предмет паскудных привычек мистера Молочко. А разве мне не интересно, почему разведка передвинула дату нашей встречи с пиратами? Еще как интересно, – с усмешкой подумал Питер. – А еще интересней – нет ли тут связи».

* * *

Дронго, капитан корабля с радостным названием «Первач», нетерпеливо постукивал пальцами по вихляющему подлокотнику своего командирского кресла. Другая рука чашечкой охватывала небритый подбородок пирата.

У капитана был искусственный глаз, в данный момент выключенный, чтобы сэкономить батарейку. Поразительно напоминая традиционную черную повязку, аппарат этот заполнял всю глазницу. Столь характерную внешность пиратского капитана Дронго с неустанной заботой культивировал.

На плече у нею сидело сверкающей расцветки всеядное

существо с широкими желтыми глазами и зловредно изогнутым клювообразным рыльцем. Подражая руке Дронго, существо постукивало пятью из шести своих лапок и приговаривало:

– Ждем-с, ждем-с.

– Ага, – прорычал Дронго. – Ждем, пока эти расфуфыренные мокаки наконец отважатся пернуть.

По всему капитанскому мостику послышались смешки, а маленькое существо разразилось поразительной громкости баритональным хохотом. Капитанский мостик «Первача» представлял собой прямоугольник с L-образным добавлением сзади; док, в котором пиратский корабль переоборудовали из грузового экспресса, интересовала исключительно функциональность. По сути, там, наверное, никогда не слышали об эстетике, а слова «эргономичный» даже со словарной программой бы не нашли, и на судне оказалось куда больше всяких модулей, чем на боевом корабле приблизительно той же массы. Все это стало результатом закупки менее изощренных компьютеров и инфосистем, но кое-как сварганенный компромисс тем не менее доказал свою неплохую работоспособность. И, соответственно, экономичность.

Поверх обычных корабельных запахов синтетики и рециркулированного воздуха чувствовался слабый привкус несвежего мяса и озона – наследие недавнего боя, из-за которого уцелевшие на капитанском мостике работали в скафандрах. Дронго находился здесь именно по этой причине, и он был одним из немногих, кто твердо помнил, что лицевую пластину нужно держать закрытой.

– Заткнись, Жулик, – любовно бросил капитан. После того, как пират его раздобыл, долгое время он звал существо просто «мелким жуликом», намереваясь в конечном итоге найти имя получше. Однако близкое знакомство с вороватым зверьком вкупе с привычкой взяли свое, и существо так навеки Жуликом и осталось.

Теперь все на капитанском мостике «Первача» носили космическое снаряжение. Даже у Жулика имелась небольшая герметичная клетка, прикрепленная к спинке капитанского кресла, и существо было выдрессировано в темпе туда забираться. На «Перваче» никто не ценил внешний лоск и опрятность, но все знали, что жизнь каждого зависит от внимания к деталям. Тот, кто считал, что честный труд – это для него слишком, обычно в космосе долго не протягивал.

– Тащатся, капитан.

– У меня у самого глаз нет, что ли?

Экран у него на пульте засветился изображением мужчины лет тридцати с хвостиком. Облаченный в белые одежды, мужчина смотрел на пирата и безуспешно пытался скрыть свое пренебрежение.

Дронго как можно глубже засунул палец себе в ноздрю и покрутил. «Пусть у тебя будут причины так на меня зырить, кореш», – подумал он. К его радости мужчина на экране заметно скривился, а все его лицо задрожало от ненависти.

– Салют! – радостно проревел Дронго, вытирая палец о рубашку. Мужчина опять скривился. – А мы подумали, вы там покемарить решили. – В словах капитана была толика резкости.