Капитан Антракоз
Шрифт:
Впрочем, для Харкинса это было неважно. Он не привередлив. Главное, что Джез проявила к нему доброту. Конечно, ею двигала просто жалость, но такой человек, как Харкинс, должен хвататься за любую соломинку. Если бы он был чуть храбрее…
Нет. Какая женщина станет уважать мужчину, которого обижает кот?
Может, ты попробуешь не пасовать перед ним? Ведь ты же раз в двадцать раз больше Слага.
Он зарделся от стыда, вспомнив их встречу в коридоре. Ох уж этот Слаг!
И Харкинс принял решение. В конце концов, надо разобраться с неприятелем.
Ну
Пинн не имел ни малейшего представления о том, что случится в Курге, но не беспокоился. Он вообще знал очень мало и не сомневался, что способен справиться с любыми трудностями. Зато перспектива приключений, славы и богатства привлекала его. Аррис Пинн, путешественник! Вероятно, о его открытиях напишут книги, наподобие тех, в которых рассказывают о подвигах Рыцарской Центурии. Правда, Пинн не читал ни одной из них, но пестрые обложки выглядели крайне завлекательно. Хотя Крейк почему-то неодобрительно называл их бульварным чтивом.
Сидя в кабине «Скайланса» и видя под собой море, а над головой – бескрайнее небо, Пинн позволил своим мыслям течь, куда заблагорассудится. Под ровный, устойчивый гул моторов он погрузился в полудрему.
Он представил себя героем приключенческого романа. Вот он стоит на трупе чудовища, в одной руке – револьвер, а другой придерживает висящую, как тряпка, красотку из местных. Как могут выглядеть эти девицы, Пинн не представлял, и неразвитое воображение не давало ему подсказок. Так или иначе, но красотка казалась типичной вардийкой, но скудно одетой и с коричневой, как у Сило, кожей.
– Да, – сказал Пинн сам себе, – обложка будет прекрасной.
Он слышал немало рассказов о диких землях Курга и верил этим небылицам. Особенно его занимали истории о племенах прекрасных обольстительниц и воительниц, которые искали сильных мужчин для продолжения рода. Интересно, каких экзотических женщин он повстречает? Они, разумеется, будут без ума от его иноземных манер и его быстрого корабля. Наверно, станут драться за право затащить его в постель.
Но Пинн не будет спать ни с кем! Он стойко воспротивится их чарам, и поэтому они захотят его еще сильнее. Их поразит его безмерная преданность возлюбленной Лисинде, которая дожидается его возвращения домой.
Однако временами Пинну приходится давать себе послабления. Он не виноват в том, что его тело имеет естественные потребности. Они есть у любого мужчины и не поддаются контролю. По-настоящему важно только одно – он любит свою Лисинду. И он ее не обманывает, поскольку остальные женщины ничего не значат.
Пинн взглянул на маленькую ферротипию, висевшую на приборной панели. Лисинда смотрела на него из металлической рамочки. Что она сейчас делает? Думает ли она о нем? Он ласково коснулся пальцем неподвижного лица.
Пять лет он не видел ее. Именно тогда девятнадцатилетний Пинн расстался с своей невестой и отправился добывать богатство. И Лисинда ждет его. По крайней мере,
Пять лет! Как она предана ему. Какой же он счастливый человек!
Лисинда выйдет замуж не за рядового пилота, который подчиняется приказам. Ее мужем будет герой. Вроде тех, кого изображают на ярких обложках книг, лежащих на витринах.
Аррис Пинн. Герой. Он произнес эти слова вслух, и ему понравилось их звучание.
– Тебе осталось недолго. Потерпи, любовь моя, – обратился он к ферротипии. – Скоро мое имя узнает весь мир. Тогда я прилечу домой, как и обещал. Ты достойна самого лучшего.
– Ты достойна самого лучшего! – противным тонким голосом передразнил его Харкинс. Фрей зашелся хохотом.
Пинн побледнел. Очень долго никто не переговаривался, и он напрочь забыл, что через демонические штучки Крейка половина команды получила дополнительное развлечение. Пинн сорвал с уха клипсу и злобно швырнул ее под ноги, оборвав смех Фрея, который уже начал задыхаться.
– Гады! – прорычал он. Потом встряхнул головой и сам захихикал.
Джез сидела в кресле за штурманским столиком и прислушивалась к звукам, которые издавала «Кэтти Джей». Пощелкивания, потрескивания и стоны давно уже стали привычными. Сило тщательно отремонтировал «начинку» корабля, но сейчас Джез тревожил тон турбин – они работали тише, чем обычно. Фрей тоже немного забеспокоился.
При полете по прямой в спокойном небе штурману и пилоту делать почти нечего. Фрей зевал. Джез хотелось подремать, но она не могла. Она утратила человеческие качества с того самого дня, когда умерла.
После знакомства с Гристом она почти непрерывно вспоминала тот роковой день. Возможно, из-за разговора об азриксах и профессоре Мальстроме. Если бы не профессор и его поиски пропавшей цивилизации, она не попала бы в занесенное метелями поселение на севере. И ее жизнь сложилась бы совсем иначе.
Они прибыли туда на черном дредноуте, одетые в тряпье. Маны. Жестокие упыри из-за Погибели – громадной облачной шапки, скрывающей северный полюс Аталона. Они захватывали пленников и превращали их в манов, а остальных убивали. Джез оказалась среди живых жертв, но процесс ее перерождения не был доведен до конца. Ей удалось сбежать – для того, чтобы ночью замерзнуть насмерть.
И с ней случилась настоящая беда. Она не превратилась в мана полностью, но обрела некоторые способности жуткого племени. Ее сердце не билось, но она жила. Хотя, пожалуй, вернее сказать: существовала. Пару лет она скиталась, постоянно меняла места работы, пока не нашла «Кэтти Джей». Здесь не задавали вопросов. Никто не знал о ее тайне и даже этим не интересовался, а Джез никому ничего и не рассказывала.
Наверно, так было лучше всего. Маны наводили ужас на самых отважных людей. Команда смирилась с «непохожестью» Джез. Вряд ли ее спутники хорошо воспримут известие, что на одном корабле с ними летает наполовину ман.