КАПИТАН БИФХАРТ: БИОГРАФИЯ
Шрифт:
Посреди бурных образов природы в песне есть место и для бахвальства — Ван Влит разъезжает в своём новеньком «кадиллаке», приглашая «всех девчонок» подойти и посмотреть на него. Там же он впервые применяет высокий вокальный «икающий» звук, который стал одной из его торговых марок. Структурно песня основана на неувядающем блюзовом мотиве, напоминающем "Rollin' And Tumblin'" Мадди Уотерса, "Down In The Bottom" Хаулин-Вулфа и что-то ещё более древнее вроде Чарли Паттона.
Гонги и произнесённые шёпотом слова "zig zag" в начале "Zig Zag Wanderer" сразу настраивают на психоделическо-гаражный тон; в дальнейшем песню ведёт массивный эластичный бас в духе "Diddy Wah Diddy". В ритм вступают две гитары, а между Ван Влитом и Френчем развивается напористый диалог (Френч был взят в группу не только как барабанщик, но и как вокалист).
"Call On Me" — это прекрасный пример того, как группа умеет смешать
У Ван Влита была легендарная способность копировать других певцов. Маркер вспоминает, как однажды он настолько точно воспроизвёл Джеймса Брауна, что он, потрясённый, чуть не съехал с дороги. Здесь Ван Влит исполняет свой соул-номер, который звучит как жуткая смесь Отиса Реддинга и Уилсона Пикетта. Кода, основанная на четырёхнотном припеве из хита The Crystals 1963 года "Then He Kissed Me", просто превосходна — Ван Влит вопит, воет и наконец восклицает: «Я на коленях!»
Хотя теперь он жил в Лорел-Каньоне, корни песен "Plastic Factory" и "Dropout Boogie" лежат в домашнем окружении Ван Влита. Пианист и композитор Гарольд Бадд вырос в Викторвилле, на южном краю Мохавской пустыни, и он так вспоминает социо-экономический нижний класс тех мест: «Теперь я оглядываюсь назад и вижу, что это подкласс особого класса американцев — то, что уничижительно называют «Белым Мусором» — лишённые прав трудяги, которым никогда ничего не удаётся.» [44]
44
Майк Барнс, The Wire, No. 155, январь 1997.
«Фабрика — это не место для меня», — поёт Ван Влит на "Plastic Factory", а затем ворчит: «Босс, оставь меня в покое», насмехаясь над рабочим режимом, которого ему удалось избежать. Он играет на искажённой губной гармошке на фоне агрессивных, корявых гитар Сент-Клера и Кудера. Стандартный блюзовый текст и формат «куплет-припев» прерываются элегантным и очаровательно выпадающим из контекста куском в ритме вальса. Дон Элдридж вспоминает, что песня была написана о его конкретной работе на заводе Lockheed в Бурбанке. ««Уходи с этого убогого завода, чувак!» — кричал Дон. «Ты для него слишком хиповый!» Но все посетители автоклуба тоже казались ему неудачниками, которым в конце концов суждено работать в Sears Roebuck. "Plastic Factory" в общем направлена против истэблишмента, но конкретно она обо мне. Я хотел уйти с завода не меньше Дона, но он не считал нужным учитывать, что его табак и травка покупаются как раз на мою зарплату.»
В песне "Dropout Boogie" берётся афоризм выразителя интересов контркультуры и бескомпромиссного защитника ЛСД Тимоти Лири — «Настройся, включись, брось всё» — и переворачивается с ног на голову. Вариант «брось всё» (и стань частью развивающейся хиппи-среды) был неплох, если у тебя были средства к существованию, но если ты был бедняком, пытающимся жить с одним или двумя иждивенцами, об этом нечего было и думать.
В своих стихах Ван Влит говорит об этих трудностях. Переходя на рычание в стиле «защемлённой трахеи», он разворачивает список инструкций: «найди работу», «ты должен обеспечить её». Персонаж песни сказал своей девушке, что любит её, и Ван Влит саркастически советует ему «отведи её к маме». Вопрос о том, бросит ли адресат его рекомендаций «всё» или примет решение катиться по отупляющей конвейерной ленте маленького городка «брак-дети-работа-смерть», остаётся открытым, и бесконечные вопросы Ван Влита постоянно возвращаются к одному и тому же: «И что же потом?»
Песня горячо-агрессивна. Первые две вступительные вокальные линии уже звучат достаточно неприятно, ритм-гитара вырубает куски из синкопированных рок-н-ролльных узоров Френча, но потом вступает вторая ультра-воинственная гитара со своим собственным глумлением, которая, хотя и сопровождает вокал, звучит так, как будто хочет начисто его скосить. Наступает теперь уже неизбежная интерлюдия, не имеющая
На ошеломляющей песне «Электричество», более десятилетия остававшейся концертным фаворитом, Ван Влит порывает с традицией и направляется в волнующие новые области, которые позже стали его фирменным стилем. По крайней мере, таково общепринятое мнение, однако правда несколько более сложна. Первоначально песня была задумана в более явной восточно-психоделической модальной форме, а во время репетиций была переаранжирована (фактически переписана) Сент-Клером, Маркером и Кудером. Блюграссовый мотив Кудера стал её основной гитарной линией.
В кратком вступлении всё же чувствуется некая психоделическая экспансивность — Ван Влит поёт в унисон со слайд-гитарой Кудера. За тридцать секунд перед нами проносится вся гамма его вокального стиля — от скрипучего меланхоличного тона до удивительно дикого рёва — в то время как он, в качестве предисловия, поёт название песни.
Игру Сент-Клера в этой вещи надо особо отметить. Он барабанщик, и его чувство ритма сделало из него на редкость острого ритм-гитариста. Когда он выкладывался на полную катушку — как в «Электричестве» — он становился недосягаем. То же самое можно сказать и о Ван Влите, чей голос простирается над этой ритмической сеткой — поднимаясь от непринуждённых припевов к куплетам, исполненным с удивительной силой. Группа далеко ушла от скованного создания, игравшего в бальном зале Avalon меньше года назад. Тут они играют с таким вкусом, что слушателю трудно усидеть на месте. Джону Френчу тоже трудно было усидеть на месте, но по другим причинам: «Первоначально — когда меня ещё не было — барабанный ритм представлял собой шестнадцатые ноты, исполняемые колотушками. В этой партии едва ли вообще был ритм — просто какое-то плавное движение. Когда они готовились к записи песни в студии — Дон знаменит такими вещами — он встал и сказал: «Мне бы хотелось, чтобы тут был немного другой барабанный ритм». А в студии сидело трое продюсеров, поглядывающих на часы.»
Ван Влит голосом изобразил Френчу совершенно другой ритм. Френчу было всего 18, это был его первый сеанс записи, но он не испугался, тут же выучил этот ритм и блестяще его сыграл. То, что получилось в результате, всем понравилось. «Когда сеанс закончился, мне стало гораздо легче», — позже признался он. [45]
Песня нуждалась в чём-то ещё, и у Ван Влита возникла идея наложить звук ручной мотопилы, разрезающей алюминиевый лист. В конце концов остановились на жужжащем звуке терменвокса — когда песня затихает, этот звук появляется вдалеке, как приблизительный слуховой аналог маяка, который светит через тёмные моря, описанные в песне. На этом инструменте сыграл Сэм Хоффман, и Ван Влит так описал его вклад Эллиоту Уолду в 1973 году: «Парень, который сыграл на нём на альбоме, был другом доктора Термена — тоже доктор, психиатр. Этот дядя мог со мной общаться, потому что я нарисовал то, что мне нужно, в виде графика — я же не пишу музыку — и - раз, с первого дубля он сделал именно то, что я себе представлял.» [46]
45
Семинар для барабанщиков, Conway Hall, London, 26 мая 1996. Записано автором.
46
Эллиот Уолд, Oui, 1 июля 1973.
Если кому-то кажется, что песня была недостаточно напряжённой, то можно упомянуть, что на этом сеансе записи родилась одна из первых и наиболее известных легенд о Капитане Бифхарте. Считается, что в конце песни становится слышно (хотя различить это — даже при неестественно горячем желании — до сих пор невозможно), как голос Ван Влита перегружает и выбивает вокальный микрофон. Сразу же зажигаются предупредительные огоньки «Внимание: апокриф!».
Рассказы, подобные нижеследующему, только сильнее разжигают огонь легенды, но в 1984 г. на передаче радио WBAI ведущий Том Помпаселло вспомнил похожий инцидент на «Шоу Вуди Вудбери» — поздней ТВ-передаче 60-х годов. В этом шоу участвовали и Капитан Бифхарт с Его Волшебным Ансамблем — одетые (как вспоминает Помпаселло) в «самые возмутительные наряды». Вуди Вудбери слышал о пресловутом инциденте с выходом из строя микрофона и попросил Ван Влита повторить этот подвиг. «Микрофон не только перегрузился, но и закоротил какое-то другое усилительное оборудование», — вспоминал Помпаселло.