Капитан перехватчика
Шрифт:
Искать причину пока не собиралась, хоть и мелькнула мысль о том, что не зря мне Рауле рассказал о своем прошлом. Ассоциации жрец — скайл и Хранитель — я — скайл выглядели неоднозначными, но навязчивыми.
— Я вернулась…
Я сделала шаг первой, машинально отметив, как беззвучно закрылась дверь за моей спиной.
Все, что было важным еще мгновение назад, отступило, стало бессмысленным. Остались лишь его руки, которые касались меня, то с невообразимой осторожностью, то со страстью, граничащей с одержимостью. Его губы, жар которых
Любовь делала слабых сильными, а сильных… уязвимыми. Я об этом знала уже давно, он… узнал, встретив меня.
Но сейчас это не имело значения. Мы были вдвоем, все остальное могло и подождать.
Возвращаться в реальный мир после безумия, в котором мы вновь искали друг друга, было тяжело. Заново учиться мыслить не образами, не застывшими мгновениями, в которых сознание запечатлевало переплетенные тела, пытающиеся слиться воедино, смятые простыни, разбросанные по полу, креслам мундиры, меняющиеся цифры на табло, а категориями долга и необходимости.
— Уже пора? — Я лежала, положив голову ему на плечо, потому и почувствовала сквозь дрему, как он зашевелился, пытаясь встать, не разбудив меня.
— Нет, отдыхай. — Искандер коснулся губами моего виска, укрыл плотнее покрывалом. — У нас еще целый час.
«И будет лучше, если ни о чем серьезном мы в течение него говорить не будем», — продолжила я про себя то, о чем он предпочел промолчать.
Вот только я так не считала. Таласки, рассчитывая на мое снисхождение, поделился последними новостями. О временном перемирии Индарса и Искандера тоже упомянул. Весьма скептически.
— Когда ты возвращаешься на Таркан?
Вопроса он не ожидал. Не вздрогнул, но едва заметно напрягся. У меня теперь на такие вещи глаз был наметан.
А ведь должен был почувствовать еще до того, как я начала формулировать возникшую вдруг мысль!
Еще одна загадка, словно их было мало в последнее время. Но эта требовала особого внимания. Что-то было не так, а я очень не любила, когда чего-то не понимала.
— Мы возвращаемся, — поправил он меня, открывая дверь, ведущую в гигиенический отсек. — Делегация Союза прибывает через восемь дней. Вылетаем послезавтра.
Уточнять, кто именно — мы, было бессмысленно, он уже скрылся за закрывшейся створой.
Подниматься вслед за ним я не стала, поваляться на постели, которая еще хранила его тепло и запах, было приятно. Понимание, что хотя бы вот сейчас, пусть и недолго, но я могу просто лежать, ощущая лишь мягкую ткань и легкость в теле, добавляло жизни какого-то нового, непривычного для меня смысла.
И ведь не сказать, что жила монашкой последние семь стандартов до встречи с Искандером, но именно он привнес в мое существование иную значимость.
Или… я буквально «споткнулась» о вынырнувшее из сознания объяснение. Или он просто первым заговорил о семье. Той самой семье, о которой я, запрещая себе, но продолжала
Я, муж, дети, отец…
Когда он вернулся в спальню, уже в брюках и майке, теперь я предпочла ускользнуть, не дав ему шанса произнести ни слова. Разговаривать о службе, замотанной в простыню и продолжая хранить на своем теле следы нашей страсти, казалось мне кощунственным.
Обжигающе холодные струи, сменившие теплый душ, слегка отрезвили, позволяя оперировать не только эмоциями.
Прежде чем выйти, я последовала его примеру, частично оделась.
— О нас в Управлении знают?
Искандер стоял ко мне спиной, разливая по чашкам кофе из фарфорового кофейника. Запах свежей выпечки щекотал ноздри, напоминая про голод.
И когда только успел?
— Нет! — Он не обернулся, только сдвинулся, предлагая мне присесть в кресло, рядом с которым он и находился. — Оповещены лишь главы секторов.
— Были уверены, что я вспомню?
Я не стала капризничать. Застегнув наглухо китель, устроилась у стола. Прихватив с плетеной корзинки приглянувшуюся булочку, сделала первый глоток.
Кофе я так и не полюбила, но этот был хорош.
— Вариантов было несколько. — Искандер, взяв чашку, отошел к кровати. Сел на самый краешек, чтобы видеть меня. — На случай, если вы не выберетесь, мы приготовили дублера.
— Рассчитывали, что выдаст себя?
Скайл усмехнулся, давая понять, что на наивные вопросы отвечать не намерен.
— Но мы выбрались. — Я сделала вид, что не заметила его ехидства. — Я — вспомнила, и даже готова предоставить запись. Но ты все равно тащишь меня на Таркан.
Он не отвел взгляда, выдержав мою насмешку.
Мы не виделись всего лишь месяц, а я уже почти забыла, что его отстраненная холодность не является признаком равнодушия. Просто, он был другим. Если я собиралась провести рядом с ним всю свою оставшуюся жизнь, мне стоило об этом помнить.
Странно, но еще недавно, я этим вопросом даже не задавалась.
— Мы пробудем в Управлении пару дней. Нас ждет кангор, тебя — звание литара. Этот вопрос согласован, все главы секторов признали, что официальное мероприятие пойдет на пользу имиджу Службы внешних границ.
— А-а-а! — протянула я, поднимаясь. Кофе больше не казался сладким. Злиться было бесполезно, большая политика, демоны ее задери! Но оставаться спокойной не получалось. — Ты забыл добавить, что замуж я буду выходить в новом звании и должности.
Местью это назвать было трудно, выглядело скорее мелочной придиркой, но хотя бы сумела удивить и оставить последнее слово за собой. Запищавший на его комме вызов закончил наш разговор.
— Вот, значит, как!
Шторм промолчал, когда я назвала имя предателя. Так же, оставаясь незаметным, просмотрел запись из моего архива. Отделался восклицанием, лишь когда экран замерцал — я остановила на моменте встречи. Остальное им видеть не стоило.