Капитан Удача. Часть I
Шрифт:
Гат улыбнулся, шумный цверг умел находить нужные слова. Доуэт представил себе горку купюр, которую они должны были выручить от продажи своей доли эллурийских алмазов, и на душе у него заметно потеплело. Жирная наличность могла привести в порядок кое-какие делишки капитана «Лахудры» – не вечно же ему скрываться от кредиторов.
– Мне нужно сосредоточиться. – произнес Доу. Он принялся раскрывать перед собой виртуальные экраны, фиксировавшие положение поплавков. Пульт управления вновь оказалась у него в руках, и «Лахудра» принялась исполнять странный танец – вращаясь вокруг собственной оси, яхта стала
– Наблюдай за погоней – приказал Доу цвергу.
Сопли тот час доложил:
– У них что-то странное творится, босс. Спасалки отваливают. Может пожар на борту. Может так разогнались так, что затормозить не могут. А может еще какая напасть. Опля! Истребитель. Погнался за нами. Пока только один.
– Видно ты здорово их разозлил – проворчал Доу –Уж лучше бы держал язык за зубами.
Гат был теперь полностью поглощен своим занятием и не обращал внимания на поведение имперского крейсера. Капитан сосредоточил все внимание на одном из экранов, где поплавок, как будто бы попал в пространственное возмущение и слегка подрагивал, раскачиваясь из стороны в сторону. Но, видно, временное течение было не таким уж сильным, потому что металлический бочонок очень скоро вернулся в прежнее положение.
Время растекается одновременно во все стороны, не знает пределов и подчиняется своему правилу. Оно как река – если дна не видать – воды текут медленно и величаво. На мелководье спокойная речушка превращается в бурный поток. Где на поверхности рябь – временная сущность создает завихрения. Ну а если во всю буйствует стихия – перестают действовать прежние законы, и свет пронзает пространство стремительным броском. Временные течения капризны и непостоянны. Однако опытный пловец может всегда может отыскать брод.
Наконец один из буйков ощутимо рванулся вперед, так что корпус «Лахудры» слегка покачнулся. Гат выправил курс, вздрогнули остальные поплавки. Если временное течение окажется достаточно мощным, космояхта сможет развить скорость в несколько раз превышающую скорость света.
– Только не говори, что это я опять во всем виноват – пробормотал Сопли – Откуда мне было знать, что эти недоумки так оскорбятся.
Гат смолчал, и Цверг вновь хлопнул капитана по коленке. Обращая его внимание на произошедшее, Сопли произнес:
– Торпеда. Они выпустили по нам торпеду. Спорим на двадцать кредов, что лично я тут совершенно ни при чем…
– Кажется, мы вошли в поток – пробормотал Доу, отрываясь от своих экранов – Торпеда? Да они сошли с ума. Это же самоубийство! Ведь если нам удастся скрыться – торпеда начнет искать новую цель, и им не поздоровится
– А ты уверен, что нам удастся скрыться? – с любопытством поинтересовался цверг – Понимаешь, приятель, на Сиросе у меня остались кое-какие делишки. Прежде чем отправиться на тот свет, хотелось бы кое с кем рассчитаться. А то получается, что я бессовестный лгун и обманщик. Куче народу это может не понравиться.
– Делишки? – возмутился Доу и бросил на цверга такой взгляд, что будь у Сопли хоть капелька стыда, что он обязательно укрылся бы в своей картонной коробке – Да ты понимаешь, что своим сквернословием ты спровоцировал межзвездный конфликт. Тысячу раз я говорил тебе – держи язык за зубами. Если
В этот момент произошло раздвоение – обычная штука, когда преодолеваешь световой барьер. Два совершенно одинаковых Сопли, один позади другого, принялись виновато оправдываться:
– Ну че ты разоряешься, шеф. Все нормалек. Гляди-ка – тебя уже двое – значит, мы провалились в дырку. И теперь синим мудакам нас теперь ни за что не догнать…
Раздвоение – штука не очень-то приятная. На какое-то мгновение Доу ощутил два желудка, два печенки и целых четыре почки, напоминающей себе легкой, ноющей болью. Пара лишних глаз отделилась от глазниц, и Гат на секунду увидел себя со стороны – спинка пилотского кресла, выпуклый нечесаный затылок, оттопыренные уши и мятая, съехавшая на затылок фуражка. Все предметы обзавелись двойниками – навигационный стол удлинился и своим краем въехал капитану в коленки, прозрачная передняя стенка палубы установилась где-то на уровне лица, а старинные песочные часы на специальной, привинченной к полу подставке мягко воткнулись в подбрюшье. Затем объекты-двойники стали расплываться в воздухе, отдаляться, словно звездный ветер подхватил и потащил их за собой.
Доу удовлетворенно вздохнул – космояхта успешно преодолела световой барьер. Какая из нескольких гонявшихся друг за другом «Лахудр» может считаться настоящей, теперь было не разобрать. Капитану казалось, что он находится и там и тут одновременно. Выверты ли это человеческого сознания, или действительно яхта произвела на свет двойника – Доу ни в чем не был уверен. Каждый раз после раздвоения требовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и справиться с необычными ощущениями.
– Как все прошло, босс? Ты что, отрубился что ли? – Сопли забрался Доу на коленки и трепал его по щекам. – Бросай эти свои штуки. Давай открывай глаза. Я ведь ни черта не смыслю в кораблевождении и не смогу выбрать правильный курс.
Гат приоткрыл веки. Цверг плясал у него на коленях, коготки нижних конечностей оцарапали капитану живот. Ощущая на своем лице тяжелое дыхание Сопли, Доу произнес:
– Слезай с меня, животное. Займись двигателями. Правый дизель что-то стучит. Проверь груз – может рыбкам требуется помощь. И вообще, не мешало бы прибраться на нашей помойке…
– Оп-ля! Пацан кажется приходит в себя – прокомментировал цверг, спрыгнув с коленок Доу на пол – Только открыл глаза – как у Сопли тут же появляется куча работы. Может кое-кому стоит время от времени менять привычки? А слабо предложить своему механику стопку псоньяка в честь успешного раздвоения? Что, нет настроения? Ага, понимаю, нужно проверить то, проверить сё! Скажу честно – хреновая это традиция, кэп! Мне не по нраву…
Прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, Доу сполз с пилотского кресла. Покачиваясь, он сделал несколько шагов вперед. Как падшая женщина, «Лахудра»-двойник выставила для обзора свою восхитительную корму. Приближающиеся звезды превратились в какие-то размытые цветные пятна, а бесформенная туманность слева явилась скопищем феерических мерцающих огоньков. Ни один звездный луч не смог догнать космояхту, и «Лахудра», оставляя за собой полный мрак, бесплотным призраком неслась навстречу судьбе.