Капитан Удача
Шрифт:
— Командиру пришлось отложить сеанс на завтра. Завтра вы узнаете все... если ничто не помешает связи.
Грубый нажим. Наверняка участковый сумел пообщаться с «Вела Акин» — можно ставить от против басса, что с фирмы он тоже потребовал комиссионные. Вручая агенту Толстого очередной клик, Форт спросил:
— Что-то девки не видно... Где она?
— Осталась на выселках. Захотела навестить семью. Не беспокойтесь, она непременно будет на связи.
Вот тогда-то Шук и заорал. Вернее, завыл или до крика громко застонал.
Он стоял на коленях и раскачивался,
Солдат длинным плевком харкнул себе под ноги и отвёл глаза:
— У вас прибавилось хлопот, уважаемый отец. Примите моё сожаление.
— Что с ним такое? — Форт слегка растерялся.
— Таго, по-моему. Приступ трепетухи.
Справочник не соврал. При сильном нервном потрясении туанцы теряют волевой контроль над чувствами и впадают в паническое состояние, лишаясь сил и желания действовать, словно замыкаясь в тесноте своей душевной боли.
— Как его лечить? — поспешно спросил Форт солдата. Тот округлил глаза:
— Вы хотите его лечить, уважаемый отец?!
— А по-вашему, я должен так его оставить?!
— О!.. извольте, я могу вам дать... но со мной всего один комплект, и он дорого стоит.
— Я покупаю. Делай, что надо.
Солдат вынес коробочку с яркой надписью.
— Подержите его, чтобы не дергался.
Шук игнорировал обоих, выл и качался, как стрелка метронома. Форт ухватил его, солдат отстегнул и приспустил ему рукав, приложил коробку плашмя пониже плеча и прижал к руке лентой. Тогда Шук перестал вырываться.
— Не держите больше. Посмотрим, как подействует...
Солдат — руки в бёдра — пристально следил за Шуком. Тот вздрагивал, переводил ошалелые глаза с Форта на полицейского и шептал:
— Пусть её не трогают... её нельзя трогать... отец, её нельзя... Толстый, он сейчас муун, он нарочно оставил её там... отец, помилуйте...
— Всё в порядке, — помахал рукой солдат, довольный успехом. — Ещё немного — он заснёт и будет спать несколько часов. Комплект не снимайте сутки, пусть весь выработается. Это не настоящий таго, обойдётся.
И здесь Форт сломался. Он понял, о чем просит Шук.
«Ну, господа, так не пойдёт! Обирать — обирайте, но этого я не потерплю. Теперь берегитесь. Парень и девка — МОИ!»
Его опалил жгучий стыд за вчерашнее решение — смириться со всем, отдать всё в обмен на свободу. Но совесть за свободу не отдашь. К псам эти подлые торги!
— Всё, хватит с меня, — сказал он, ни к кому не обращаясь.
— Простите, отец, я не понимаю...
— Потом поймёшь. Помоги-ка оттащить его.
Пока Форт с солдатом волокли Шука под купол и устраивали на спальнике, автомат встряхнулся по-собачьи, встал и побежал к катеру. Проворно взобравшись по трапу, он шмыгнул в отсек за решёткой и засел между упаковками так, что с пилотского места его не было видно.
Форт расплатился за лекарство, ещё порасспросил про таго и простился с Канэ Тэинии.
— Лети, солдат, лети, — сказал он вслед катеру. — Счастливого пути.
Солнце
Несколько забот мешали Толстому сосредоточиться на волнующих мужских мыслях. Уполномоченный «Вела Акин» заметил точно — Юг территории как-то смутно лихорадило. На дежурной перекличке участков зоны 7 прозвучало, что в восьмой зоне убит тюремный стражник. Знакомые из восьмой передавали, что со дня йо прошлой недели над зоной кружили военные катера и беспилотники, прочёсывая местность по квадратам, а светло-синие разведчики садились и обшаривали логова пустынных бродяг. Дали установку: «Задержать эйджи живьём». Инопланетчика из грязных миров, значит. А каков он? Фото не дали — мол, ловите всех, после разберёмся. Потом режим готовности отменили — должно быть, нашли. Но звёздные из «Вела Акин» сочли благоразумным выждать, пока армия оттянет своих лазутчиков из территории.
Мамаша Эну вчера заявилась: «Господин хозяин, дочь пропала!» «За вертихвосткой должен быть глаз да глаз! — строго ответил он. — Её видели с Пронырой Шуком, вот с него и спрашивай». — «Так и он сгинул!» — «Ладно, впишу в розыск исчезнувших». Дурная мать завыла — о-о-о, горе! жалость какая — непутёвая была дочура, но ведь работала и баны приносила!.. Ничего, пусть поревёт. Как стихнет дельце вокруг Фойта, Эну можно будет предъявить: «Вот, нашёл! Лично спас от поругания! За такое-то счастливое спасение всю жизнь благодарить положено».
Предвкушая славное развлечение, Толстый прошёлся по участку — чисто до блеска, всё на своих местах. Эну ждёт в загончике. Ей ждать недолго, но сперва — связь с КонТуа.
Неожиданно Толстому почудилось, что за окном зашуршало; он выглянул — никого. Выселки сонно моргали огнями, дым от завода тянулся над крышами бугристым канатом. На стоянке у входа чёрной скалой высился катер. Ровные дорожки и травяная клумба перед участком залиты голубым светом, дальше вдоль улицы через один едва тлеют фонари.
Порядок и спокойствие.
В приподнятом настроении Толстый подсел к передатчику.
— Мои приветствия, господин уполномоченный. Надеюсь, встреча состоится так, как намечалось?
— Обязательно. Сейчас 06.02; восход в 20.07. Ночное время нам как нельзя кстати, — Луи Маколь провёл пальцем по воображаемому колесику, изменяя масштаб карты на экране. — Мы будем ждать вас на две лиги восточнее пункта, обозначенного как «пустошь Илит ВТ»; это в сорока четырёх лигах к северу от вас. Время — с 13.00 до 15.00. Смотрите, не опоздайте. Если не прилетите или решите рассказать о нашей сделке третьим лицам, мы оставляем за собой право на штрафные санкции, — в устах звёздного это звучало сухо, но означало нечто, мокрое от крови.