Капитан закона
Шрифт:
– Я даже не знаю, что вам сказать.
Кувшинский смотрел на Пашу, как врач из психушки на своего пациента. Но все-таки в его взгляде появился интерес. Ведь к выздоравливающим психам врачи относятся серьезно…
– А вы не говорите, вы слушайте. Сначала вы получите сто тысяч. Потом я перечислю вам еще столько же. За то, чтобы вы сняли с меня обвинения в покушении…
– Это нереально.
– Почему?
– Потому что ваша вина очевидна.
– Но ведь можно что-то сделать. Допустим, отпустить меня под подписку.
– С этим
– Да, но выслуга у вас есть? И деньги у вас будут.
Похоже, Кувшинский включился в процесс, уже деньги считает, распределяет их. Двести американских штук – это очень большие деньги. И главное, вполне реальные. Не зря Мохнатый передал жене право распоряжаться своими деньгами. Если Маргарита не предаст его, то ей ничего не стоит заплатить следователю.
Дом его арестован, но все равно туда можно пробраться, вскрыть тайник, где у него лежат фальшивые паспорта, в том числе и украинский, очень высокого качества. Схрон этот очень надежный, если его даже при обыске не нашли. Он может уехать в Украину и там оформить документы. Он обязательно что-нибудь придумает. Сейчас главное – свалить из России.
– Соглашайтесь, Александр Петрович! – соловьем пел Мохнатый. – Не пожалеете. Мне главное – под подписку выйти, а там я уже сам. Поверьте, никто меня не поймает. А если вдруг что, я – могила. Вы же мне тогда снова поможете. Ну, за новый гонорар…
– Ну, не знаю… Сам я тут не смогу ничего сделать, нужно содействие, – замялся следователь.
– Хорошо, для начала вы получите сто пятьдесят тысяч. И за освобождение – столько же. Это все, что я могу предложить. Это потолок. Но деньги вперед…
– Сто пятьдесят тысяч? Долларов?
– Да, для начала.
– И когда я смогу их получить?
– Скоро. Очень скоро. Мне бы жене позвонить. Если бы вы мне телефон организовали, я бы с ней связался…
– Хорошо, я все организую, – решился Кувшинский.
Но Мохнатый все-таки удержался от восторга. Следователь мог согласиться на его условия только для того, чтобы сдать его Городовому. Наверняка народовольские менты не прочь вернуть в город и раздербанить общаковые деньги. Но даже если Кувшинский поведет честную игру, не факт, что Маргарита согласится расстаться с такими крупными суммами. Хотя нет, согласится. Она же должна понимать, что в безвыходном положении он может сдать ее с потрохами, хотя бы из вредности.
На это Мохнатый и намекнул ей в телефонном разговоре, который организовал ему Кувшинский.
…Богдан ничего не понимал. Очагов со своими операми уже здесь, автозак прибыл, осталось только упаковать Мохнатого с его бойцами. Но местный следователь не позволяет увозить Бавыкина. И повод у него для этого есть – нетранспортабельность подследственного. К тому же, помимо прочего, Бавыкин обвинялся в похищении Ксении Курихиной. А поскольку это событие произошло в Екатеринбурге, можно было смело требовать оставить его здесь.
По заверению следователя,
Следователь ушел, а Егор с Очаговым в недоумении переглянулись.
– Ушлый тип. Что-то не то он затеял, – руоповец озадаченно поскреб подбородок.
– Надо бы присмотреть за ним, – кивнул Богдан.
– У тебя есть лишние люди?
– Нет.
– У меня тоже… Как бы ему здесь побег не устроили.
– Надо с начальством этого Кувшинского поговорить, предупредить о последствиях.
– Поговорю. И с начальством его. И с местным РУОПом. Надо будет – до начальника ГУВД дойду. Я здесь всех на уши поставлю.
– Надеюсь.
Очагов отправился выполнять свое обещание, а Богдан поехал на автовокзал. Что-то не хотелось ему возвращаться домой поездом.
…С каждым словом Ксения заводилась все больше.
– Представляешь, я, оказывается, сама в машину к этим уродам села! Я ему говорю, что свидетели есть, а этот придурок ответил, что та бабка не только глухая, но еще и слепая. Но ведь они силой меня в машину затаскивали!
– Я представляю, – кивнул Егор. – Я все представляю.
Его самого на днях вызывали в прокуратуру. И спрашивали, какого черта он незаконно проник на территорию частного домовладения? Оказывается, он еще и виноват в том, что его ударили по голове. И еще спросили, кто его ударил. Он ответил, что не видел. Тогда следователь предположил, что ударить его могли в другом месте.
– Этот Кувшинский все с ног на голову переворачивает, – убежденно сказал он.
Ксения жарила драники с мясом. Егор с утра ничего ни ел, но этот разговор отбил аппетит.
– Мохнатого выгораживает.
– Ну да, кто платит, тот и заказывает музыку… А Мохнатому есть чем заплатить…
– А почему Мохнатый до сих пор в Екатеринбурге? Его же в Народовольск отправить должны.
– Предчувствие у меня какое-то не очень хорошее, – признался Егор. – Как бы не выпустили его. Или сбежать помогут. Не все продается за деньги. Все продается за большие деньги. Тогда он снова за кордон уйдет. А потом вернется. За тобой.
– Думаешь, это возможно?
Ксения разволновалась так, что забыла про драники. На кухне запахло горелым, но никто этого не замечал.
– Он из Народовольска сбежал. От братвы. И вернулся. К нам. Ты знаешь, чем все это закончилось. Тебе нужен второй? Нет, тебе нужен третий круг ада?
Первый такой круг закончился смертью Фирса. Второй – арестом Мохнатого. Но с этим подонком, увы, не покончено. Потому что Егор в свое время дал слабину…
– Не нужен… Что ты задумал?
– Ничего. Просто думаю. О том, что за деньги у нас можно купить все. Даже свободу.