Капитан звездолета (сборник)

Ефремов Иван Антонович

— Не опоздать бы завтра в контору…

Николай Томан

Секрет "Королевского тигра"

I

В лесу было тихо. Косые лучи утреннего солнца едва пробивались сквозь густую листву.

Отделение разведчиков старшего сержанта Нечаева направлялось к полигону. Путь был не торный, но зато самый короткий, и к тому

же Нечаев хотел лишний раз потренировать своих солдат в ходьбе по лесу, так, чтобы не трещал валежник, не шумели раздвигаемые ветви.

Чем ближе к опушке, тем чаще попадались молодые, пятнадцатилетние березки, веселым хороводом обступившие своих отцов и матерей. Все чаще деревья расступались, образуя полянки ромашки, все чаще разведчикам приходилось обходить круглые ямы, заросшие травой.

— Воронки от бомб, — сказал Нечаев, — стокилограммовки. Скоро — бывший передний край.

— И деревья покалечили, — почему-то совсем тихо произнес Ефетов. “Рыжик” — прозвали его в роте за щедро усыпанный крупными веснушками нос.

Впереди стояли старые обезглавленные клены и дубы, вершины их были срезаны снарядами, надломленные сухие ветви безжизненно свисали вниз.

До этого солдаты были веселы, беззаботно любовались красотой леса, радовались первым лучам солнца, но и воронки, и пораненные деревья — эти немые свидетели недавней войны — согнали улыбки с лиц, невольно заставили умолкнуть.

Сразу за опушкой путь преградили полуобвалившиеся траншеи, размытые водами нескольких весен. И здесь были воронки. В одной из них торчал остов разбитой противотанковой пушки, меж останками которой пробивались травы и голубые цветы.

Перед траншеями стояло несколько подбитых фашистских танков и бронетранспортеров, которые еще не успели увезти в переплавку. Защитная краска на них или обгорела, или пожухла и облупилась от времени.

— Передохнем малость у “королевского тигра”, — скомандовал Нечаев и остановился у громадной, неуклюжей машины. Бортовая броня “тигра” была в глубоких вмятинах, длинный ствол орудия с широким надульником уткнулся в землю.

Солдатам не раз приходилось проходить здесь, и все же они с любопытством осматривали некогда грозную машину.

— Здоров зверь! — сказал Ефетов, ощупывая броню.

— Здоров не здоров, а с копыт долой, — усмехнулся ефрейтор Казарин.

Нечаев, по привычке опытного разведчика все рассматривать, все примечать, быстро оглядел машину и насторожился.

На фронте командир взвода, в который попал Нечаев, сразу угадал в нем будущего разведчика.

“Удивительно, — сказал командир, — откуда у вас, городского жителя, талант следопыта?”

Смутившись, Нечаев ответил, что, вероятно, цепкость глаза выработалась у него на ответственной государственной службе — он работал на заводе приемщиком готовых изделий.

Богатый опыт накопил Нечаев за войну. И теперь терпеливо учил своих солдат.

— А ну-ка, товарищ Ефетов, — обратился старший сержант к молодому разведчику, — дайте-ка мне анализ этого фашистского зверя.

Ефетов обошел машину и хотел

уже было заглянуть внутрь нее, но Нечаев остановил его:

— Хватит, товарищ Ефетов. Что о шкуре зверя скажете?

— Окраска камуфлированная… Серьезных повреждений на броне незаметно, — неуверенно ответил солдат.

— Так, так! — Старший сержант нахмурился. — Серьезных повреждений незаметно, однако хищник сложил все же голову. А вы что скажете, товарищ Казарин?

Ефрейтор Казарин, невысокий, немного угловатый парень, привыкший все делать обстоятельно, медленно обошел машину и не спеша доложил:

— На броне имеются следы нескольких попаданий снарядов, но нет ни одной пробоины. Шкура на редкость прочная… Полагаю, товарищ старший сержант, что его таранили наши танки. Вот вмятины в борту… От этого, наверное, мотор вышел из строя.

— Резонно, — согласился Нечаев, — однако наблюдение неполное. Что вы еще заметили?

Казарин молчал. Ему казалось, что он ничего не оставил без внимания.

— На броне танка бубновый туз нарисован, — вставил Ефетов.

— Туз — пустяки, — недовольно поморщился Нечаев. — Чуть не каждый день мимо этого “тигра” ходим, а главного вы не заметили. На люк обратили внимание? Вчера был плотно закрыт, а сегодня крышка его открыта и чуть свернута набок, будто одна из петель оторвана… А ну, Ефетов, взберитесь на танк!

Шустрый Ефетов быстро взобрался на громоздкий корпус танка и встряхнул крышку люка.

— Так точно, товарищ старший сержант! Правая петля крышки люка подпилена. Следы подпилки свежие. Вот даже опилки. — Он потер что-то между пальцами, понюхал. — Олифой пахнет. Ножовкой кто-то орудовал и олифой ее смазывал, чтобы закалка стали не отпускалась… Штука знакомая: я ведь до армии слесарем работал…

“Странно, — подумал Нечаев, — подбитые танки давно уже увозят на склады металлолома, но увозят их туда целиком. Зачем: же нужно отпиливать крышку?..”

II

Тема сегодняшних занятий — “Техника наблюдения за полем: боя”. Однако прежде чем расположить свое отделение в специально отрытых окопчиках и приступить к наблюдению за движущимися макетами, Нечаев обратил внимание солдат на какой-то небольшой: предмет, блеснувший в кустах под лучом солнца.

— Принесите-ка вон ту штуку, — приказал он Ефетову. Разведчик проворно побежал выполнять приказание. Когда он вернулся, все с удивлением увидели в руках Рыжика пустую консервную банку.

— Так-с! — Старший сержант внимательно оглядел банку и вернул ее солдату. — Что можете сказать об этой посудине, товарищ Ефетов?

Ефетов осторожно, словно это была граната, взял банку и осмотрел ее со всех сторон. Этикетки на банке не было, не успевшая заржаветь жесть тускло поблескивала.

— Так что же? — нетерпеливо спросил Нечаев.

Ефетов поднес банку к носу и несколько раз с шумом втянул в себя воздух.

— Печенкой трески пахнет…

— И только?.. А вывод?..

— Запах свежий, — продолжал Ефетов. — Видно, кто-то закусывал совсем недавно…