Капитан. На линии судьбы
Шрифт:
— Мне большего и не надо, — повторил Искандер. Посмотрел на Данкина, который так и продолжал греть стакан с виски. — Не надо…
— Я и говорю — упертый, — поднялась она, приняв протянутую руку Игоря. — Ты поймешь, что это не так, но будет поздно.
— Вы предлагаете мне отказаться? — вставая, лукаво поинтересовался Искандер. Слова… ведьмы его нисколько не смутили.
— А ты — не скалься, — грозно посмотрела она на внешне равнодушного Игоря. — Я с тобой еще поговорю! Мальчишка!
— Джессика, —
Разрядить ситуацию ему не удалось. Женщина резко развернулась к нему, «поймала» взгляд:
— Ты ведь не отступишься?
Тот ответил сразу, не раздумывая:
— Нет!
— Тогда просто забудь, — тихо прошептала она, медленно закрывая глаза…
У каждого из присутствующих в этой комнате были свой дар и свое проклятие… Своя судьба, свой выбор, свое предназначение и тот путь, который им предстояло пройти…
Искандер и забыл, как пожелала того Джессика, чтобы вспомнить только сейчас, стоя перед дверью в главный церемониальный зал кангората.
И не только тот вечер. И не только тот разговор.
Резиденция кангора сияла. Впервые за двадцать лет, прошедшие с момента похищения короны.
В это была и его заслуга. Вот только удовлетворения Искандер не чувствовал. Не потому что был лишен этой способности — безэмоциональность их расы являлась лишь видимой частью самоконтроля, знал, какую цену заплатил за то, чтобы стоять здесь сейчас.
— Как только кангор произнесет: «Приветствуйте воина…» и откроются двери, вы войдете в зал. Два шага — остановка. Через десять секунд можете идти дальше.
Голос церемониймейстера звучал ровно. Все, как предписывалось традициями.
Искандер и сам был таким.… В какой-то иной жизни.
— Вам все понятно?
Ответ был коротким:
— Да!
«Первый шаг сделать не сложно, — философствовал как-то полковник Шторм за бокалом шаре. — Последний — да. И не важно, кем ты подошел к нему. И у победы, и у поражения, вкус горький. Бессонные ночи, сомнения, потери, кровь… Усталость, разъедаюшая душу до самого нутра… Вроде всего-то и осталось, но как себя заставить?»
Искандер не то, что не верил, существовал в другой системе координат. В той, где не думают — просто идут и выполняют приказ. Попытка лучше узнать людей человеком его не сделала, всего лишь облекла в слова то, что жило глубоко внутри каждого скайла. Чувства, которым обычно не находилось места в их жизни.
«Самые страшные ошибки совершаются тогда же, — сделав глоток, продолжил говоритьШторм. — Неисправимые ошибки. Меняющие полярность всего уже совершенного и обрекающие на бессмысленность
Искандеру бы вспомнить эти слова… Не сейчас… Тогда…
Он не вспомнил.
Теперь это уже не имело значения.
«Ты взвалил на себя тяжелую ношу, — все еще разглагольствовал Шторм, медленно потягивая шаре. — Переделать этот мир — просто, сложно тех, кто привык жить так, как привык. Знать, что будет сегодня, завтра, послезавтра… — Он вздохнул, скривился, посмотрел на стоявшего у окна генерала. — Когда каждый твой шаг кем-то прописан и регламентирован, думать не надо. Искать объяснения — тоже».
«Считаешь, что это — неправильно? — спросил он тогда».
«Считает, — ответил за Шторма Орлов. — В его привычках брать все на себя».
Этот их разговор состоялся стандарт тому назад. А еще спустя четверть Искандер обсуждал с ними же план возвращения похищенной короны кангора. Безрассудный для скайла и всего лишь оригинальный для полковника и генерала.
Разница в менталитете. Сила и хитрость.
— Приветствуйте воина, для которого честь кангора стала превыше собственной жизни! — разнеслось по предварявшему зал холлу, став сигналом.
Раскрылись высокие двери…
Вместо цельной картины и безоговорочной уверенности в правильности сделанного — зияющие дыры. Отец, брат, генерал Орлов, Таши…
Сейчас бы остановиться, уйти, побыть одному, разобраться, понять, поверить вновь… Но был долг. Тот, что превыше всего!
— Пора, — произнес церемонеймейстер, возвращая из воспоминаний в реальность.
Другую и… другим.
Ошибка… Теперь он понимал, о чем говорил Шторм.
Являлась ли та неисправимой, ему лишь предстояло узнать…
ГЛАВА 2
Створки двери разошлись раньше, чем мы подошли. Дарил даже остановился, словно не веря своим глазам.
— Всего лишь последствия танца с Иваром, — усмехнулась я, намекая, что в ближайшее время дополнительно подтверждать мое реноме прожженой стервы не потребуется.
Дарил, задумчиво, посмотрел на меня, потом на дверь:
— Несмотря на твое отношение к Тадеусу, его искренности я не верю.
Я пожала плечами. Дарил настороженно относился ко всем, кто претендовал хоть на какое-то внимание с моей стороны. А уж когда речь шла о дружбе… Не в этом случае, но наша с Тадеусом симпатия была обоюдной.
— Это — игра, Дарил, — прокомментировала я его слова, возвращая лицу надменно-презрительное выражение и проходя в зал. О том, что мы сорвали куш, вернувшись в порт Гордона на новом корабле, знали уже многие. Лучший способ избавиться от пропитанных ядом поздравлений — не дать приблизиться. — Всего-навсего, игра.