Капитан
Шрифт:
— Коснитесь меня, — попросила она. — Рабыня умоляет об этом.
— Я еще никогда не был мужчиной, — признался Туво Авзоний.
— Наверное, господину это понравится.
— Возможно. Она застонала.
— Да, это было бы любопытно, — задумался он.
— О, господин! — прошептала она.
— Мне не следует так прикасаться к тебе — я из «одинаковых».
— Мы оба уже совсем другие.
— Кто же мы тогда?
— Я
— Кто мы такие?
— Мужчина и женщина, господин и его рабыня!
— Думаю, я найду, чем занять тебя, — размышлял он, — например, домашней работой.
Она плавно изогнула спину.
— Ты умеешь готовить, убирать, шить? — спросил он.
— Нет, нет! — заплакала она. — Прошу вас, не останавливайтесь!
— Тебе нравится быть женщиной?
— Да! Да! Да! — почти кричала она.
— А рабыней?
— Да! Тысячу раз «да»!
— Ты так странно изогнулась, — заметил он.
— Не надо ругать меня, господин!
— А теперь сжалась…
— Я ничего не могу поделать с собой, господин.
— Ты можешь вести себя, как захочешь.
— Спасибо вам, господин!
— Цепи надежно держат тебя. Я еще никогда не видел такой женщины.
— О! — застонала она.
— Ты так красива, Сеселла, — произнес он.
— Я ваша! — простонала она.
— Встань на колени, головой к полу.
— Повинуюсь, господин.
— Я должен кое-что обдумать, — заявил он.
— Да, господин?
Он сидел на одеяле, расстеленном по полу, рядом с ней. Она была все еще прикована к кольцу.
— На этой планете находиться опасно, — продолжал он.
— Да, господин.
— Интересно, здесь знают, что такое честь? — размышлял он.
— Я не знаю, — ответила она. — Я всего лишь рабыня.
— Раньше я не задумывался об этом, — заключил он. — Но теперь ни в чем не уверен.
Глава 25
— Почему она связана? — спросил Юлиан.
— Он связал меня! — пожаловалась рабыня.
— Она разбила тарелку, — объяснил управляющий домом.
— Какая ты неловкая, Геруна, — покачал головой Юлиан.
— Тарелка просто выскользнула, — оправдывалась она.
— Как вы собираетесь наказать ее? — обратился Юлиан к управляющему.
— Думаю, пяти плетей будет достаточно.
— Господин никогда не позволит вам наказывать меня! — воскликнула рабыня.
— Почему же? — удивился Юлиан.
—
— Да, — ответил Юлиан. — Ты быстро учишься и становишься отличной рабыней.
— Тогда господин отпустит меня?
— Разумеется.
— Благодарю вас, господин! — воскликнула рабыня, бросая косой взгляд на управляющего.
— После того, как ты получишь десять плетей, — добавил Юлиан.
— Господин! — закричала она, но тот уже вышел из комнаты.
Глава 26
— Прошло уже много времени, — заметил Юлиан.
— Я должен вернуться на Варну, — решил Отто. — Видно, мне не дождаться ни чина, ни назначения.
— У них нет выбора, — возразил Юлиан. — Они не осмелятся отказать мне.
— На полях вольфангов пора убирать урожай, — вздохнул Отто.
— Они могут управиться без тебя.
— Там в лесах есть львы, на которых я могу испытать свою силу, — продолжал Отто.
— Самые свирепые львы — в Империи.
— Я еще не видел их.
— Их не так-то легко увидеть, — объяснил Юлиан.
— Я постоянно думаю о Варне.
— Ты изголодался по рабыням, — понял Юлиан. Отто промолчал.
— Как дела у Ренаты? — поинтересовался Юлиан.
— Ей живется отлично, — ответил Отто. — От одного прикосновения она становится возбужденной и беспомощной. Думаю, она будет прекрасным подарком для кого-нибудь.
— Кажется, есть особая рабыня, по которой ты изголодался, та, которую ты никогда не забудешь.
Отто не ответил. Он смотрел в окно машины на иссушенную землю.
— Наверное, тебе даже не случалось попробовать ее, — с еле заметной улыбкой продолжал Юлиан.
— Она — лживая, ничтожная, вероломная шлюха, — фыркнул Отто.
— Но, согласись, весьма привлекательная, — добавил Юлиан.
— Да, — неохотно признался Отто, — в ней есть своя прелесть.
— Думаю, она привыкла к ошейнику, — заметил Юлиан, — и стала пугливой.
— Она и должна быть пугливой, — возразил Отто, — она же рабыня.
— Думаю, она отчаянно желает угодить своему хозяину.
— Эта коварная, распутная тварь?
— Да, — кивнул Юлиан, — я уверен, что она желает угодить тебе.
— Рабыни часто испытывают возбуждение, — возразил Отто. — Если она когда-то предала тебя, ты можешь насладиться, попробовав ее.