Капитанская дочка для пирата
Шрифт:
– Веди себя прилично или скину в море, – хрипотца чужого голоса заставляет вздрогнуть. Слезы ползут по щекам, а боль и ненавистные объятия обездвиживают.
Дергаясь, я почти скулю от невозможности сделать вдох. Холодно и зябко. Чужие руки кажутся ледяными оковами, пальцы впиваются в кожу, проникают под нее стылыми иглами. Ищу взглядом отца, обшариваю корабль. Он вот-вот испустит дух. Еще чуть-чуть, и конец – израненное тело пойдет ко дну и останется там на веки-вечные.
Где же ты?!
– Папа… – вместо крика из горла вырывается сдавленный хрип, а враг
В глаза бросается лежащее среди обломков тело.
Мир раздваивается, трескается точно по линии горизонта, осыпает трухой под ноги, и только бледное лицо отца, окровавленное, облепленное пеной рыжих волос, остается пульсирующим маяком в поглощающей меня тьме. Я набираю полную грудь воздуха и кричу из последних сил, бьюсь и вырываюсь. На секунду перед глазами мелькает лицо врага, и я, отклоняясь, резко подаюсь вперед и впечатываю лоб в искривленные усмешкой губы. Слышу брань и внутренне содрогаюсь от темного удовлетворения.
Еще один рывок: рубашка трещит по швам, но я не собираюсь сдаваться, мечусь, как в последний раз. Не схватите! Вам меня не поймать! Воспользовавшись замешательством врага выскальзываю из чужих лап и бросаюсь к отцу. Мир плывет и размазывается от набежавших слез.
Казалось бы, вот он, только руку протянуть, но тупая боль прошивает затылок, и свет меркнет.
Глава 2. Энзарио
Оголенные локти жадно лижут языки пламени. Корабль пыхтит, скрипит и стонет.
Я ехидно улыбаюсь и бросаюсь на капитана. Ржавого, как лисий хвост. Он взмахивает рукой и начинает падать назад. Меня охватывает ужас, еще загнется раньше времени или в море рухнет! Подлетаю ближе, вцепляюсь мужику в грудки и трясу.
– Ты знаешь, что мне нужно!
Он закатывает глаза и оседает. Цвет его лица меняется с бледного на зеленоватый. Отравился? Или отравили?
– Ария… – хрипит капитан. – А… – и, разжимая пальцы, кладет в мою ладонь то, что я искал столько долгих лет. Драгоценность висит на золотой цепочке на его сморщенной шее. Срываю украшение и быстро прячу за пазуху. Некогда медлить, корабль стремительно погружается под воду, и скоро море поглотит нас.
Капитан испускает последний вздох и, тяжело падая под ноги, слегка задевает мой кинжал. Даже обидно, что старик отдал награду без боя. Я разочарован и зол. Идиот помер раньше времени и не сказал, что нужно делать. Мерзкая подводная тварь!
Бросаю пожилого моряка и выпрыгиваю на деревянный борт, потому что корабль заходится в предсмертной судороге, точно капитан несколько секунд назад. Сапоги скользят по доскам, но я крепко держусь за остатки канатов и балансирую.
Одни моряки, отстаивая честь и свободу капитана, умирают от свиста серебряных стрел. Я выпускаю их из любимого лука из кости Овва. Другие трусливо спасают свою шкуру и плюхаются в море подальше от острых клинков моей команды. Я не сентиментальный. Мне плевать. И пришел с конкретной
Одно волнует: знаю, что подарочек с секретом, и один неверный шаг может стоить жизни. Смешно! Стоить жизни – можно, как мантру повторять, пока тошно не станет.
Прежде чем перебраться на “Искру” замечаю на палубе оранжевое пятно. Оно притягивает взгляд. Ну вот, вечно у меня так!
Рычу и, разворачиваясь, перескакиваю через доски и командую своим:
– Покинуть корабль!
Издали кажется, что в обломках досок мечется ребенок. Крошечная девочка в просторной рубахе и узких брюках. Она пытается удержаться на ногах, но от нового крена корабля неуклюже падает на бок и вцепляется в оборванные тросы.
Подбираюсь ближе. Не ребенок вовсе. Девка. Красноволосая, словно на нее ковш с плавленным металлом перевернули. Попка упругая, бедра налитые, сочные, будто сама Богиня Ишис спустилась с небес.
Рыжая падает, взмахивая худой рукой.
– Поднимайся, красотуля, – перехватываю ее за талию, а она с разворота рассекает мне щеку острым клинком.
– Пираний косяк! – ругаюсь сквозь зубы и прижимаю ее к животу. Хрупкая, тонкая, боюсь, что сломаю грубыми ручищами. – Веди себя прилично, или скину в море, – неосознанно втягиваю носом воздух и чувствую приятный запах ее волос.
Немного приторный, но знакомый. Родной и давно-давно забытый. Пока вспоминаю название цветка с таким ароматом, девушка, как рыба игла в сети, начинает вертеться и царапаться. Меня это смешит: настоящий малек в ладошке трепыхается. А она с размаху лбом, как выбьет из меня улыбку. Подловила, фурия!
Я, опешив, отпускаю тиски. Борьба неравная, но она чудом выскальзывает из моих рук и мчится-плетется по разрушенной палубе.
– Папа… – обезумев, кричит и падает на колени перед капитаном.
Папа? А это интересно. И весьма удачно!
Чтобы не ерепенилась, осторожно нажимаю на нужную точку на затылке. Рыжая бунтовщица затихает, обвиснув на моих руках. Секунду путаюсь влажными пальцами в ее кроваво-красных волосах, затем подпрыгиваю и, перехватив крепкий канат, вместе с девушкой перелетаю с тонущего корабля на “Искру”.
Команда беснуется. Все еще свеж запах крови и вспененной морской воды. Да проклянут нас боги, но сегодня охота была удачной. Внутри все кипит и стягивается от подступающего безумия. Внутренности скручиваются в тугие узлы, а по венам бежит кипящая кровь.
В груди вспыхивает огонек умирающей надежды, потому что за пазухой я держу величайшее из сокровищ. И у меня в руках безвольной куколкой болтается ключ. Невероятная, немыслимая удача!
Разумеется, добровольно девка не поможет. Юркая рыбешка будет биться в сетях день за днем, но рано или поздно устанет. И я переломлю ее. Вырву помощь силой, если потребуется.
Замечаю жадные взгляды команды, но никто не посмеет девку и пальцем тронуть. Добыча по праву принадлежит тому, кто взял ее первым. Кривлю губы в усмешке, и моряки торопливо возвращаются к своим делам.