Капитуляция
Шрифт:
Она мгновенно просияла, и в ее глазах и улыбке промелькнуло что-то подозрительно похожее на женское торжество.
— Ради научного эксперимента, да, милорд?
Лукас услышал внутри сигнал тревоги, но было уже поздно. Он всмотрелся в радостное лицо Виктории, и ему показалось, что она вновь перехитрила его.
— Я всегда был убежденным сторонником научных экспериментов, — мрачно пробормотал он.
— Ах, Лукас, как мне вас благодарить? — Она обвила руками его шею и прижалась к нему. — Ты всегда так добр ко мне.
Беззвучно проклиная
Лукас нехотя снял руки Виктории и ласково поцеловал ее в кончик носа:
— Значит, все улажено. А теперь, радость моя, тебе лучше вернуться в дом. Кажется, я слышу, как подъезжает карета.
— Боже, йаверное, вернулась тетя Клео. Пора идти. — Она быстро повернулась, и подол накидки взметнулся над ее насквозь промокшими туфельками. На миг она оглянулась через плечо, озабоченно нахмурившись:
— Будь осторожнее, когда перелезаешь через стену, Лукас. Меня очень беспокоят твои прыжки с высоты. Для твоей ноги это очень вредно.
— Вынужден с тобой согласиться. — Проклятая нога болела уже после первого прыжка. И снова ему предстоит перебираться через эту стену. Еще один прыжок. — Я жду той ночи, когда мне уже не придется лезть через стену. Спокойной ночи, Викки.
— Что касается планов нашей первой… первой встречи… — Она тревожно оглянулась на дверь оранжереи, заслышав перестук колес.
— Не тревожься, Викки. Я все устрою.
— Правда?
Лукас остановился, прислонившись к стене и глядя в обращенные к нему глаза. Он вновь проглотил ругательство и пообещал:
— Да, Викки, я все устрою. Это ведь моя обязанность, не так ли?
— Ты дашь мне знать, как только все решишь? — с надеждой продолжала она.
— Поверь мне, дорогая, я сразу сообщу тебе.
Он быстро поднялся по стене и спрыгнул вниз, в переулок. Прыжок отозвался болью в левом бедре, и когда он возвращался к своему кебу, хромота его проявилась сильнее, чем обычно. Так или иначе, но нора положить конец проклятым прыжкам со стены.
Лукас огляделся по сторонам и никого не заметил. Он перешел улицу, завернул за угол и едва не наткнулся на человека, державшего наготове нож.
Внезапная встреча, судя по всему, удивила и самого грабителя. Он, видимо, давно уже притаился в тени, поджидая свою добычу, и не услышал, как приблизился к нему Лукас. Однако он мгновенно отреагировал, выбросив вперед руку с зажатым в ней ножом.
Лукас успел отклониться в сторону и разразился ругательствами, почувствовав, как под тяжестью его тела сгибается левая нога. Резко опустившись на колено раненой ноги, он заставил себя забыть о боли и тут же, изловчившись, рванул нападавшего за руку, в которой тот сжимал нож.
Грабитель в ярости вскрикнул, когда Лукас, опрокинувшись на спину, сильно дернул его на себя. Нападавший перелетел через него и врезался в кирпичную стену
Лукас перекатился и вновь встал на колени. Затем он поднялся во весь рост, одной рукой опираясь на кирпичную стену. Острая боль разрывала его раненую ногу.
Грабитель уже убегал в темноту, шаги его звучно отдавались в ночи. Он даже не подобрал свой нож.
— Эй, там, — проревел кебмен, с опозданием заметивший, что его наниматель попал в беду. — Что у вас случилось, милорд? Вы не ранены?
— Нет. — Лукас с досадой оглядел свой дорогой плащ и еще раз выругался. Он только что уплатил за него целое состояние, а теперь придется заказывать новый.
— Какой-то грабитель надеялся поживиться вашим кошельком, — продолжал кебмен, подбирая с земли нож. — Мерзкая штучка. У этого парня были серьезные намерения.
— Да, — согласился Лукас, — только я не вполне уверен, какие именно.
— В этом городе ночью и носа на улицу не высунешь, — пожаловался кебмен. — Вы здорово его отделали, милорд. Видел я, как он у вас полетел вверх тормашками. Не иначе, вы учились у Джентльмена Джексона.
— Нет. Мне мои уроки дались дороже. — Лукас направился к карете, сдерживая дыхание: левая нога подводила его при каждом шаге. Он постарался представить себе уютное кресло в своей библиотеке и бутылку портвейна. — Поехали. Мне не очень нравится торчать посреди улицы в такой час.
— Конечно, сэр. Я что хотел сказать — я еще не видел, чтобы джентльмен дрался так здорово, как это вышло у вас. Большинство джентов, которые мне встречались, запросто дали бы перерезать себе глотку.
Виктория вернулась в свою комнату и тихонько притворила за собой дверь. Закрыв глаза, она прислонилась к отделанной деревянными панелями стене. Сердце ее билось слишком часто, ноги ослабели.
Она сделала это!
Ей потребовалось куда больше храбрости, чем она думала, куда больше отваги, чем когда-либо в жизни, но все-таки она сделала это. У нее будет роман с Лукасом Мэллори Колбруком, графом Стоунвейлом!
Руки у нее дрожали. Виктория неуверенными шагами направилась к окну, вгляделась в темноту.
Достигнув цели, к которой она стремилась вот уже несколько мучительных дней, Виктория почувствовала страшную усталость. Их обоих — ее и Лукаса — подстерегало еще столько опасностей. Но она познает страсть в объятиях Лукаса, а это стоило любого риска.
Какой он замечательный человек — не то что глупые пустые денди, но и не прожженный сердцеед. Он заботился о ее репутации и все же считался с ее желанием избежать замужества. Виктория уже поверила, что Лукаса привлекает она сама, а не ее состояние.
— Господи, я, кажется, влюблена в этого человека. — Виктория затаила дыхание, потрясенная своей догадкой. — Да, я положительно влюблена в него.
Она крепко сжала руки в восторге от своего открытия. Влюбиться и все же остаться свободной! О чем еще мечтать женщине?