Капкан для бабочки
Шрифт:
Что это может значить?
Ничего дельного в голову не приходило. Кики на автомате доехала до дома, загнала машину в гараж и двинулась к подъезду, еле передвигая ноги.
В квартире она скинула одежду, разбросав ее по углам, приняла душ, а потом улеглась на диван с телефонной трубкой.
Кики заказала кучу еды в близлежащем китайском ресторанчике, потому что готовить ужин совершенно не хотелось. В одинокой жизни есть свои плюсы: можно не стоять у плиты, а обойтись пиццей или бутербродиком.
По
Она надеялась, что, может быть, ей ответит Серафима, но письма в ящике не было. Точнее, новых писем пришло несколько – сплошь спам и дурацкие рассылки.
На всякий случай Кики проверила телефон – вдруг кончились деньги, а она и не подозревает? Но на счету было еще девять долларов, телефон был в порядке.
…Письмо от Серафимы пришло поздним вечером, когда Кики вяло таращилась в телевизор и жевала холодное мясо в кисло-сладком соусе. Компьютер издал мелодичный звук, и она, выронив вилку, подскочила к монитору.
«С тебя поход в кофейню – мне пришлось изрядно потрудиться. Никакой пластической операции у товарища не было, иначе это было бы отражено в уголовном деле. Целую!»
А вслед за письмом объявилась и сама Серафима – точнее, ее голос в телефонной трубке.
– Ну что, получила?
– Да, спасибо. Отметь в своем ежедневнике – в субботу идем в «Шоколадницу»!
– Какое там, у меня расписание составлено на три месяца вперед! – отозвалась с тяжелым вздохом Серафима.
С Кики они встречались крайне редко, приблизительно один-два раза в год: на вечеринках у старых друзей, встречах одноклассников… Серафима была журналисткой – трудилась в крупной газете, в отделе криминальной хроники. Ее связи на этой ниве были чрезвычайно обширными: казалось, она знала в лицо всех оперативников с Петровки, 38, а также добрую половину сотрудников московских управлений внутренних дел.
– Придется записываться к тебе на прием заранее.
– Брось свои шуточки, – надулась Серафима. – Я не виновата, что у меня такая бурная личная жизнь. Давай лучше о твоем покойнике…
– Он вовсе не мой.
– Один черт! Я договорилась со своим знакомым, который знает одного парня из окружного управления. А тот как раз имеет отношение к разыскным мероприятиям…
– Как у вас все сложно!
– Еще бы, это тебе не картинки рисовать, – вставила ехидная Серафима. – В общем, им удалось добраться до майора, ведущего уголовное дело, и выяснить, что ни о какой пластической операции речи не было.
– Тебе не пришлось… ну, в общем, потратиться?
– Пара бутылок водки, но это не в счет. Я у них в друзьях числюсь, поэтому мне помогли
– Я тебе буду по гроб жизни благодарна!
– Еще чего не хватало! Ладно, извини, мне еще статью писать. Не пропадай!
И она бросила трубку, чтобы исчезнуть из жизни Кики на очередные восемь – десять месяцев.
Итак, благодаря Серафиме она выяснила, что хотела: никакой пластической операции Матвеев не делал, а это значит…
Это значит, что первая версия летит к черту. Матвеев номер один и Матвеев номер два – совершенно разные люди. Вот только они почему-то оказались связаны одной фамилией, адресом и датой рождения.
Сигарета помогла ей упорядочить мысли, правда, понятнее ситуация не стала.
Факты говорят следующее: Максим Матвеев, которого знают соседи по дому, исчез в августе, полтора года назад. До этого он вел беспорядочный образ жизни, мало работал, много пил, в общем, был не вполне адекватным человеком. В течение этого времени никто о нем ничего не слышал, и вдруг объявляется некий человек, которого тоже зовут Максим Матвеев. Здесь явно попахивало каким-то криминалом, по меньшей мере махинациями с документами.
Именно то, что тот, вечно пьющий Матвеев не подавал о себе весточек, больше всего настораживало Кики.
Здесь явно было что-то не так, и Кики преисполнилась решимостью это выяснить.
Для начала она вошла в Интернет, открыла пару новостных сайтов и несколько архивов криминальных новостей крупных ежедневных газет. Перешла по ссылкам на новости того лета. Она еще не совсем понимала, что именно ищет, но интуитивно чувствовала: в загадочном исчезновении пьянчуги Матвеева кроется что-то важное.
Даша говорила, что Максима никто не видел с августа две тысячи третьего года. Эту дату Кики и решила взять за отправную точку своих поисков. В течение часа она добросовестно вчитывалась в криминальные хроники Москвы за тот август. Убийства, кражи, разбойные нападения, поджоги, побеги из тюрем… К концу часа у нее волосы стояли дыбом от количества леденящих душу подробностей. Черт возьми, сколько же ужасов происходит в ее родном городе!
Следовало выработать какую-то тактику: тупо читать все подряд новости не имело никакого смысла.
Она сварила кофе и с чашкой в руке снова уселась за компьютер. Пожалуй, стоит немного расширить временной отрезок, скажем, с августа до конца года, и просматривать лишь новости об убийствах, пожарах, несчастных случаях.
Часы показывали уже полночь, но спать Кики не хотелось. Ее обуял азарт сыщика, хотя чтение хроник было не самым приятным занятием. Она лишь бегло проглядывала сообщения, где жертвами или пострадавшими были женщины, дети, а также старики, и гораздо более внимательно – если упоминались мужчины.