Капкан для бешеного
Шрифт:
— Значит, знал кто-то третий, — Руслан засунул руки в карманы, отходя к окну. — Савелий уже не тот, каким был в девяностые, — отошел к окну, а потом повернулся ко мне лицом, опираясь пятой точкой о подоконник. — Нахрена ему это нужно? Все знают твой нрав, — усмехнулся, качая головой из стороны в сторону. — Бешеный!
— Знают, — согласился я. — Но Савелию вряд ли есть до этого дело.
— Феликс, — покачал головой Руслан, — ты хоть представляешь, на что подписываешься? Завалить вора в законе, хоть и бывшего, ты всегда успеешь, а вот последствия
— Какие эмоции, мать твою? — я все-таки поднялся, мечтая об уколе обезболивающем. — Или мне на тебя думать, если не на этого старого хмыря?
— Феликс, я разберусь, а ты пока не делай лишних телодвижений. Вдруг швы разойдутся? — Руслан со своим привычным спокойствием чуть приподнял один уголок губ и кивнул на мой бок. — Сейчас мои ребята занимаются покушением, — я скривился, а Руслан, видимо, по выражению моей физиономии все понял, предупреждая последующий вопрос: — Самые проверенные ребята.
Это все лирика и тупые предположения, а мне нужна была конкретика. На друга думать не хотелось, да и фигня это, самый что ни на есть настоящий бред. Он не подставит, в отличие от старого лиса. “Нет человека — нет проблемы”, — по-моему, любимый девиз Савелия.
Козел старый, хоть и авторитетный, только вот со мной дал промах. Зря он решил таким способом списать меня со счетов — теперь точно узнает, за что меня бешеным прозвали.
— У тебя неделя, — выпалил, глядя другу прямо в глаза. — А потом я начинаю войну.
Руслан впечатлился. Заверил повторно, что разберется, а я только сейчас понял, как устал. Здоровый сон, симпатичная медсестричка, которая уже полдня мне глазки строила. Только вот мне плевать, потому что в башке до сих пор сидит образ Малинки.
Черт, неужели померещилось? И голос был не ее?
Марина… Хотя я уже сомневаюсь, что девушка не соврала насчет имени.
Ладно, с этим разберемся позже, а пока надо подумать, что делать с тем дерьмом, которое творится вокруг.
“Завали его!” — зверь рвался наружу, но я лишь глаза закрыл, не желая ни с кем спорить.
Даже со своим внутренним зверем.
Который, черт бы его побрал, прав!
Глава 15
С утра разбудил телефон — начальник службы безопасности интересовался моим самочувствием. Хороший мужик, сдержанный, умеет в нужное время промолчать, а иногда и зубы показать. Не мне, конечно, врагам нашим, за что и ценю.
— Как ты? — один из немногих, кто не выкал мне и по имени-отчеству не называл.
— Жить буду, — скривился, так как в боку заныло. — Как парни?
Со мной в машине было двое. Просто приказ “Поехали”. Даже не знали, куда и зачем. А потом стрельба — кто ж знал, что Савелий, сука, засаду на дороге выставит.
— Санек скончался, — мужчина на
Уже не рассчитывая получить хоть какие-то хорошие новости, протянул:
— А второй…
— Костика зацепило несильно, но у него мать медик, — я выдохнул, хоть здесь можно не переживать и виноватым себя не чувствовать. — В общем, Руслан Андреевич все уладил.
Да уж, этот умеет — недаром его многие боятся. По имени-отчеству практически все называют, а некоторые еще глаза в пол опускают. Руслан — кремень, цены ему нет. Решает все вопросы быстро, безболезненно, а главное — с выгодой для нас.
— Вы там сильно не светитесь, — я снова скривился, так как рана ныла еще сильнее. — Я выйду из больнички, повоюем.
Парни давно рвались в бой. Сто лет не разминались. Вот и представится случай — нечего злость внутри накапливать. Савелий, наверное, рассчитывал, что я сдохну, а он все быстро приберет к рукам.
Козел старый! Неужели не допер, что война бы была в любом случае? Не я, так Руслан бы с Артуром прикопали его в какой-нибудь навозной куче.
— Урою! — все-таки взревел, глядя в стену напротив, и снова схватился за бок.
Да где ж этот чертов врач? Или на крайняк медсестра? Мне сказали, что лучшего хирурга приставят ко мне на двадцать четыре часа в сутки. Укололи бы что-нибудь, а то скоро выть начну и на стену лезть от боли.
— Ну ни фига себе! — мои глаза на лоб полезли, когда открылась дверь, а на пороге появилась… Малинка. В белом халате и с бумажками в руке. — А я думал, что мне показалось, когда голос твой слышал в реанимации, — намерено сделал паузу и расплылся в улыбке, так как безумно рад был ее видеть: — Здравствуй, Малинка! Вот ты и попалась!
Нахмурилась, а после уткнулась в свои бумажки. Молчит, сопит, смешно раздувая ноздри, и, кажется, безумно зла на меня. Интересно бы знать, с чего вдруг?
— Орловский, как вы себя чувствуете? — подняла глаза, полные безразличия, а меня взбесил ее тон.
— Какого хрена, Марина? — осекся, а после снова улыбнулся, прищуриваясь. — Или все-таки не Марина?
— Меня зовут Анжелика Сергеевна, и я — ваш лечащий врач, пациент Орловский, — строгим голосом вещала моя Малинка, как будто учительница младших классов передо мной, а не страстная женщина, которая каких-то десять дней назад отдавалась целиком и полностью.
Черт, надо же, какая фигня вырисовывается — за это время ни одной бабы в моей постели не побывало. Потому что хотел одну-единственную.
А она сейчас проявляет какую-то непонятную отчужденность, показывает мне свою гордость, а также безразличие вкупе с презрением.
— Значит, в реанимации мне точно не почудилось, — я проигнорировал боль, усаживаясь на кровати и опираясь спиной о подушку. — И куда же ты пропала, Анжелика Сергеевна? Кстати, — удивился, так как только сейчас подобная мысль пришла мне в голову. — Ты нафига соврала с именем? Так бы я тебя быстрее нашел.