Капкан для оборотня
Шрифт:
И тут же сам себя поправил:
— Не глупости, а алчности. Алчность здесь правит бал. Единственное промышленное предприятие, которое можно построить в окрестностях Байкала, — это экологически чистый завод по разливу и фасовке чистейшей байкальской воды. И продавать эту воду за валюту.
— Один дотошный ученый подсчитал, — не унимался аналитик, — что если сделать громадную кружку, равную годовому объему всей водосодержащей продукции России, то этой кружкой Байкал можно вычерпать лишь за двенадцать миллиардов лет. Столько не проживет и сама Земля. А если учесть, что в озеро впадает триста
Барсентьев взял пульт и переключился на другую программу.
— Страшная комета Швассмана-Вахмана летит к земле! Если хоть один осколок долетит, пугают ученые, то все — полный Вахман-Швассман! — дикторша в испуге округляет глаза. — Тревожно, как-то на сердце…
«Да, действительно, тревожно, — подумал Барсентьев, — еще Владимир высоцкий пел об этом: „… То тарелками пугают, дескать, подлые, летают…“».
Барсентьев безуспешно попытался отогнать от себя потаенные, смятенные мысли.
Успеют ли придти ему на помощь московские спецназовцы? Он физически ощущал, как вокруг густеет воздух, сотканный из флюидов опасности. Это подтверждала и его интуиция. Интуиция, замешанная на долгом опыте следственных дел мастера. Противник должен предпринять какие-то решительные шаги. Какие? Каким образом местные оборотни попытаются нейтрализовать столичного следователя, вышедшего на их черные дела? Подкуп не удался. Очередное бесследное исчезновение уже не пройдет. Что тогда?
Спрятаться в городе ему негде. Городская прокуратура — заодно с оборотнями в милицейских погонах, прокурор во всем их поддерживает и, возможно, сам является оборотнем. Выехать из города ему не дадут. Если он сядет, скажем, в обычный маршрутный автобус, пытаясь смешаться с его пассажирами, то они пожертвуют и всем автобусом. Погибнет несколько десятков человек — обычный несчастный случай, а количество жертв лишь подкрепит его правдоподобие.
Барсентьев снова щелкнул кнопкой пульта дистанционного управления.
— Не повезло инспектору ГИБДД из Тульской области А-ру Кан-ву, — зачастил человек с микрофоном в руке. — Получив на трассе с водителя 1000-рублевую купюру, оборотень в погонах потребовал еще одну. А тот привез ее вместе с операми. Инспектор изловчился и купюру-вещдок съел! Да вот только руки спецкраской испачкал…
«Нашли оборотня, — разозлился Барсентьев. — Если всех берущих деньги гибедедешников записать в оборотни…»
Он не находил себе места и пытался отвлечься с помощью телевизора, переключая с программы на программу.
«Наверное, безопаснее всего мне находиться в номере своей гостиницы, — прикидывал Барсентьев. — Во-первых, в данном помещении труднее создать имитацию несчастного случая. Во-вторых, я под их постоянным наблюдением. Им некуда торопиться, значит, будут ждать подходящего момента. Они ведь не могли засечь мой звонок в Генеральную прокуратуру…»
Внезапно резко зазвонил гостиничный телефон. Барсентьев поспешно схватил трубку.
— Игорь Викторович, — раздался голос Севидова, — я отъезжаю на три дня на Рязанщину. С матерью нелады. Если что понадобится — мой зам на месте. Сейчас вам нужно что-нибудь?
— Нет, спасибо, — глухо ответил Барсентьев, — Хорошей дороги. До свидания.
«Ну,
В котле с кипящей водой нет холодного места. Так говорил кто-то из древних китайских мудрецов. А если поискать такое место? Вода тоже не сразу вся закипает. Горячая вода поднимается кверху и вначале начинает закипать там. А немного ближе ко дну, несмотря на близкий огонь, как ни странно, она остается прохладней. То есть, следуя этой мудрой логике, мне сейчас следует быть ближе к Крастонову?»
— …Дик Чейни «закусил» удила. Так, американский вице-президент на Балтийском форуме вновь угрожает России холодной войной… — очередной диктор с очередной страшилкой на экране.
Барсентьев снова раздраженно щелкнул кнопкой пульта.
— …вино раздора. Опять политические страсти бушуют вокруг запрета на продажу некачественных грузинских вин, — заявлял записной аналитик. — Негодуют по этому поводу западные политики. А, спрашивается, с чего? Они же сами всю жизнь этим занимались, непрерывно вводя всякие ограничения и эмбарго, и принимая поправки Джексона-Вэнса, сначала против СССР, а затем и против России. А сейчас обвиняют нас в экономическом шантаже и негодуют, или делают вид…
Барсентьев направился в спальню и еще раз внимательно осмотрелся, прикидывая, где можно занять позицию в случае вторжения непрошенных гостей.
«А почему бы и не Крастонов? — продолжал анализировать Барсентьев. — Пока я буду с Крастоновым, меня не тронут. Получится, что он будет последним, кто видел меня в живых, а это уже вызовет подозрение. Мне необходимо протянуть время. Может, к вечеру попросить его составить мне компанию в ресторане? Ничего удивительного, приезжему москвичу одиноко. А затем и напроситься ночевать в его квартире? Предлог подвыпившему человеку всегда найти несложно. Безопасней всего отсидеться в логове самого зверя. Все, решено. План, вроде, неплох. А, пока, надо отвлечься…»
Барсентьев вновь зашел в зал, прилег на диван и взялся листать газету «АиФ», купленную накануне.
«Несостоявшийся юбилей. 10 мая 2006 года Владиславу Листьеву исполнилось бы 50 лет, а органы предварительного следствия так и не смогли раскрыть это нашумевшее преступление…»
Барсентьев был знаком с этим уголовным делом не понаслышке. Это было одно из первых серьезных заказных убийств. Следствие велось уже одиннадцать лет. Пытались поручить расследовать это дело и Барсентьеву. Он едва отбился. В почти двух сотнях томов этого дела скопилось столько грязи и столько замотанных клубков и невысказанных подозрений, что их хватит разгребать и распутывать еще десятилетие. Вряд ли это дело уже будет раскрыто. Хотя, следствие пользу все же принесло. Встряхнуло этот прогнивший телевизионно-коммерческий мир. И попутно раскрыло еще полтора десятка убийств, в том числе, несколько заказных.