Капкан для оборотня

Иванов-Смоленский Валерий

Нет-нет, — запротестовал Барсентьев, — как раз с делами по наркотикам я практически не знаком, и никогда их не вел.

Что было правдой лишь отчасти. Дел таких он, действительно, не вел, но представление о механизмах наркоторговли имел неплохое. Просто ему полезна была сейчас любая информация о составляющих местной преступности, различных нюансах преступной деятельности, местных особенностях по способам и методам борьбы с ней. Только так можно было выйти на какой-то след, ухватиться за любую ниточку, ведущую к причинам исчезновения Логинова и проливающую свет на странные нераскрытые убийства. И, хотя прокурор города старался выражать свои мысли по-прокурорски, обволакивая их юридической фразеологией и не делая никаких резюме

в связи с изложенным, но кое-что Барсентьев для себя уже уяснил. Образно говоря, глина для соответствующего кирпичика была замешана.

— Наркобизнес, сам по себе являясь преступным, еще и… — Севидов замешкался, подыскивая подходящее слово, — порождает… нет, плодит все новые и новые преступления. Наркоман ведь остановиться уже не может, а дозы — дорогие и требуются каждодневно. Он может, например, и такие случаи были, молотком пристукнуть старушку только ради того, чтобы добыть деньги на одну разовую дозу. В нашем городе, не столь уж больном этим недугом, каждое девятое преступление совершалось на почве наркомании, из них две трети тяжкие — убийства, грабежи, разбои. Ну и все наркоторговцы платят за свою спокойную жизнь тем же авторитетам, поддерживая, тем самым, организованную преступность. Я думаю, этот метастаз был у нас еще в зародыше. Лет через пять он, возможно, охватил бы своими щупальцами весь город…

— Но здесь пришел Крастонов… — с неуловимой иронией продолжил за прокурора Барсентьев.

— Но здесь пришел Крастонов, — эхом, но без тени иронии, подтвердил Севидов. — Не знаю уж, как это ему удалось, оперативных материалов на этот счет нет, или же они уничтожены. Но он внедрил в сеть наркоторговцев двух своих агентов. Пока весь город шумел и бурлил, наблюдая перипетии борьбы с проституцией, агенты, не спеша, изучали изнутри географию сети наркобизнеса. Один из них был убит, то ли случайно, то ли его раскрыли — доподлинно установить не удалось. Нашли его в канализационном люке, смерть наступила от удара шилом в сердце. Крастонов вычислил убийцу…

Севидов закашлялся и потянулся к бутылке с минеральной водой, — водички не хотите?

Нет, — отрицательно качнул головой Барсентьев.

— Убийцу определили, — продолжал прокурор, вытирая платком пот со лба, хотя в кабинете было вовсе не жарко. — Но взять не успели. Он был найден мертвым в квартире своей любовницы. Экспертиза показала, что смерть наступила от передозировки наркотического вещества — производной героина. Таким образом, выяснить истинную причину смерти агента не представилось возможным. Возможно, в той ситуации наркоман просто охотился за очередной дозой.

— Что маловероятно, поскольку наркоманы практически не нападают на молодых и здоровых людей, — предположил Барсентьев.

— Согласен. К тому же убийца не был законченным наркоманом, так, баловался иногда. И числился он в самой мощной преступной группировке города, возглавляемой вором в законе Евсеем Лапиным по кличке Боцман, семь раз судимым. Эта группировка, в основном, и держала в руках всю наркоторговлю.

— А сколько всего в городе было организованных преступных групп — перебил Барсентьев, — что-то я ничего не нашел по этому поводу в представленных мне милицией данных?

— Четыре. Северо-западную часть города, где сосредоточена промышленность, а также наркоторговлю, производство и распределение алкоголя контролировал Лапин, он же Боцман. Прибрежную часть, где и были расположены все злачные места, и проституцию — Ковбой, он же Виктор Митюков.

— Кстати, а как давно он погиб?

— В сентябре прошлого года, — ответил Севидов и продолжал рассказ.

— Юго-западная часть — «спальный» район города, где, в основном, жилье, автомобильные стоянки и гаражные кооперативы — находилась под контролем Юрия Тишина по кличке Тиша. Он же опекал и весь автомобильный бизнес. И, наконец, весь восток взял под свою крышу тоже старый вор в законе, Андрон Косарев, он же

Косарь. Ему же были подконтрольны игорный бизнес и продовольственные, а также вещевые рынки. После смерти Ковбоя наследство, в основном, поделили между собой Лапин и Косарев. Тише почти ничего не досталось, отчего были вялые попытки с его стороны начать войну за передел наследства. Но быстро они прекратились, так и не преобразившись в боевые действия. Видно, «законники» приняли свои меры.

Севидов вопросительно посмотрел на собеседника, как бы спрашивая: достаточно? Или развивать тему дальше?

— Извините, что перебил, — улыбнулся Барсентьев, — просто трудно воспринимать куски информации, ничего не зная о целом. Пожалуйста, дальше о ликвидации наркобизнеса.

— А дальше и рассказывать-то нечего. Крастонов мгновенно отозвал второго агента, и в ту же ночь внезапно была проведена крупная операция с привлечением всех милицейских сил. Были задержаны все наркоторговцы. Повезло лишь одному, который в это время отдыхал за рубежом. Естественно, в город он больше не вернулся. Прихватили и большую часть мелких торговцев — наркодилеров. В ходе операции были изъяты десятки килограммов различных наркотических веществ и прекурсоров, точной цифры уже и не помню. Медицинские наркосодержащие препараты в заводской упаковке и с надлежащей маркировкой были переданы в больницы и аптеки. Все остальное публично сожгли на набережной, в присутствии большого количества зевак. Доподлинно сейчас не припоминаю, но, по-моему, все задержанные были осуждены.

— Неужели Крастонова не пытались убрать?

— Пытались, причем дважды, но оба раза неудачно. Первый раз стреляли по его автомашине, когда он утром ехал на работу. Но снайпер, вероятно, неправильно взял упреждение, и пуля попала в багажник машины. Не исключено, что стреляли просто на устрашение. Расстояние, правда, было большое. Карабин с оптическим прицелом нашли в чердачном помещении девятиэтажного дома на другой стороне улицы. Покушение не раскрыто. Скорее всего, это был залетный, как сейчас говорят, киллер, и договаривались с ним накоротке с соблюдением конспирации. Второго киллера-неудачника взял сам Крастонов, когда тот в три часа ночи устанавливал под его дверью растяжку с гранатой Ф-1, то бишь «лимонкой».

— Вот это бдительность, — не удержался Барсентьев.

— Коридор и дверь в квартиру контролировались специальной охранной системой. У нас сейчас этой техники хватает. Да вы и сами, наверное, уже обратили внимание и на здание прокуратуры, и на технику. Попозже раскрою причины этого изобилия. — Севидов повел рукой, указывая на обстановку и убранство кабинета, и продолжил:

— Задержав преступника, Крастонов сразу повез его в УВД и допрашивал лично, — Севидов хитро прищурился, — судя по неважному виду незадачливого взрывника, которого привезли ко мне для дачи санкции на арест, во время допроса ему пришлось нелегко. Но имя человека, отдавшего приказ о минировании двери начальника криминальной милиции, он не назвал. И на мой вопрос о заказчике он ответил просто: «Лучше отсидеть хоть пять лет, и выйти живым и здоровым, чем подписать себе в кабинете прокурора смертный приговор, который исполнят сокамерники в течение суток».

— Да, — вздохнул Барсентьев, — к сожалению, некоторые неписаные воровские законы гораздо эффективнее наших писаных.

— Впрочем, о заказчике можно было догадываться. Приказ был отдан главарями преступного мира Белокаменска. Кем-то из троих. Либо всеми тремя сразу. Конечно, они не собирались равнодушно созерцать, как отрываются и уничтожаются лакомые куски их криминальных вотчин…

Барсентьев не припоминал случаев, чтобы милиция действовала столь решительно и бескомпромиссно, как это было в Белокаменске. Вероятно, это ошеломило криминальных отцов города, и они не знали, что предпринять для прекращения внезапно начавшегося наступления сил правопорядка на подопечные им преступные сообщества.