Капкан для скифа
Шрифт:
Уголок для единоборцев: шведские лестницы, макивары, груши, борцовские чучела, набитые песком. На полу — татами. Второй угол — тяжелой атлетики: штанги, гантели, скамейки, тренажеры. Третий для боксеров: боксерский мешок, скакалки, груша-малютка. Четвертый угол служил для занятий ритмической гимнастикой и еще чем-то не совсем понятным даже мне: зеркала, доски, вибротренажеры, велотренажеры, беговые дорожки, напоминающие мне всю жизнь транспортерные ленты и прочее. Посредине зала стоял батут, рядом с ним были смонтированы конь, турник, брусья и кольца. И все это располагалось на
Перемещение занимающихся людей по залу было хаотичным, как броуновское движение. В углу единоборцев могли заниматься, например, гимнастки, а возле тяжелоатлетических тренажеров крутиться любительницы шейпинга, отбирая у культуристов легкие гантели «на рельеф» в самый неподходящий момент.
Стоило зазеваться культу между упражнениями, разглядывая свои мышцы в зеркале или таращась на прогибающуюся на борцовском мате спортсменку — и «привет», остался без снаряда. Вместо следующего подхода — поиск других гантелей или выяснение отношений с игривой девахой.
Кроме всего этого, народ постоянно мигрировал по залу, непрерывно мешая друг другу. В покое тебя не оставляли практически ни на минуту.
Впрочем, если основная цель посетителей зала была — общение, а не занятия спортом, то она была достигнута на сто процентов. Благодаря довольно высокой абонентской плате здесь можно было относительно спокойно пообщаться с друзьями, коллегами по бизнесу или снять сравнительно чистую девочку. К тому же, в соседних помещениях этому благоприятствовали: бассейн, сауна, кафе, массажный кабинет и просто комнаты отдыха.
Так что название «Апполион» никакого отношения к моему негативному восприятию этого спортивно-кефирного заведения не имело. Спортзал мне не нравился сам по себе. Я был твердо убежден, что подобное место надо посещать исключительно для занятий физкультурой и ни для чего больше. Мухи отдельно, котлеты отдельно. Как-то вместе оно, того, не свистит…
Еще и это окно для наблюдений сверху… Я бы при занятиях здесь чувствовал себя, словно в зверинце или на выставке.
А вот Боре Гераклу «Апполион» нравился. В большей мере из-за высокой цены. Он, наконец-то, благодаря хорошему положению нашей бригады и регулярному доходу смог себе позволить посещение дорогого спортивного зала и радовался этому обстоятельству, как ребенок.
Где-то я его понимал. Всю жизнь таскать в подвалах без кондиционера и элементарной санитарии самодельные штанги, а по окончании тренировки вместо теплого бассейна обливаться холодной водой и, толком не смыв пот, идти домой… И это притом, что занятия тяжелой атлетикой для него были чуть ли не самой важной вехой в жизни…
Так что нарушить Борину эйфорию от таскания штанги стоимостью в несколько тысяч долларов не мог никто. Он ревностно оберегал каждый снаряд, с которым занимался, и совершенно не обращал внимания на окружающих его псевдо-спортсменов. Внешне это напоминало неторопливо и обстоятельно решающего свои вопросы бизона, вокруг которого роятся мелкие птички. Они садятся ему на спину, на голову, выковыривают что-то у него из шкуры, а тому нет никакого до них дела. Он их просто не замечает.
Боря обнаружился
— Упражнение против закрепощения мышц. Правильно. Это полезно, — машинально проговорил я, почти физически ощущая, что должны чувствовать мышцы в этот момент. — Правда, что ли, спуститься, сделать пару подходов на грудь? Пожалуй, не время. Не стоит.
Тут Геракл заметил меня и в знак приветствия махнул рукой. Я жестами дал ему понять: «Ты мне нужен». Боря показал на штангу и скрестил обе руки. «Здесь закончил», — без труда понял я. Затем он подошел к брусьям, положил одну руку на них, а второй хлопнул себя по животу и поднял четыре пальца. Понятно. Четыре подхода на пресс, как обычно, в конце тренировки, и все. Я щелкнул себя по горлу, изобразил в руке стакан и мотнул головой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, где располагалось кафе. «Жду там». Боря кивнул и показал растопыренные пальцы на обеих руках. Десять минут. Ясно. Подождем.
Пройдя мимо болтающего по телефону Вьетнамца, я ему подмигнул и поднялся в кафе. Немного поборолся с собой, решил, что алкоголь неуместен, записал это в победу разума над желанием и заказал один мультивитаминовый сок. Поколебавшись, выбрал столик возле окна, присел и неторопливо закурил.
Мысли в мгновение ока разлетелись в разные стороны. Сколько всего сегодня было уже передумано с Купером, да и переделано за этот небольшой промежуток времени, пожалуй, немало. А стройной версии как не было, так и нет.
Теперь вот эти разговоры с пацанами. Самый легкий уже состоялся — с Ромой Бесом. Ему особенно ничего и объяснять не надо было. Сказал тему — ограбление кабака. Обрисовал его персональную задачу, пообещал десять косарей зелени за участие, и все. Ни тебе эмоций, ни лишних вопросов. Голый прагматизм. Сегодня он как нельзя кстати. С Бесом все давно понятно.
А вот Борька… сейчас закончит со своими занятиями… и что я ему скажу? Костик рекомендовал не распространяться насчет истинных причин налета. И тут он прав. На сто процентов прав. Говорить правду нельзя, а врать не хочется. Да и не смогу, наверное. Борьке не смогу. Уж он-то не промолчит, спросит обязательно, для чего в такое дерьмо лезем.
Да и Майкл… Разговор с ним я отложу на утро, поздно уже. И вообще… Майклу я врать точно не буду. Столько лет вместе. Заодно посмотрю на его реакцию. Насколько он изменился? В принципе, он уже легальный бизнесмен, правда, по стремным делам, но скок — это для него сильно. Еще и против Прохора. Явный перебор. Конечно, он вправе отказаться. Так же как и Борька. На фига им вообще нарисовался такой гембель? Еще и по делам, которые не касаются ни бригады, ни их персонально. Да, дела…
— Здорово, Скиф! — от неожиданности я вздрогнул — Борька шлепнулся всей своей махиной на соседний стул, который жалобно затрещал, и сделал знак официанту: — Стас, мне все как обычно.