Капкан на мечту
Шрифт:
– Детали мы обсудили, – деловито сказала она, убирая в сумочку ключи и фото. – Ваша задача – дать жене снотворное. Учтите: я сначала позвоню в квартиру, и только не получив ответа, открою дверь своим ключом. То есть вашим. Так что не вздумайте меня обмануть. Розалия Карловна завтра вечером должна крепко спать.
– Вы все предусмотрели, – затравленно посмотрел на нее Юлий. И обреченно сказал – Хорошо, я сделаю все, как вы скажете. Во сколько мне уйти из дома?
– Дайте подумать… Я приеду часов в одиннадцать. Не хочется по-светлому. У вас там наверняка есть камеры видеонаблюдения,
– Значит, в девять, – уныло сказал Юлий. – Я в том смысле, что мне надо будет поссориться с ней часов в девять.
– Это вы сами решайте. Мужайтесь! Послезавтра утром вы найдете жену мертвой. Скажете всем, что заняты организацией похорон, и поедете убивать Схованского.
– Но разве криминальные трупы сразу разрешают хоронить?!
– А вы неплохо подкованы, – с удивлением посмотрела на него Ульяна. – Ну, придумайте что-нибудь. Скажете всем, что сидели у себя в квартире, заливали горе.
– Хорошо, – кивнул Хорьков.
– Вот лекарство… – Ульяна полезла в сумочку.
– А можно не сейчас? – заерзал Юлий.
– Почему?
– Ну… Вдруг у вас ничего не получится? Тогда наш договор не имеет силы.
– То есть вы выполните взятые вами обязательства лишь в том случае, если я разделаюсь с вашей женой?
– Говорите тише! – Юлий втянул голову в плечи и испуганно оглянулся. – Я все еще надеюсь, что ничего не получится. Но если вы… Если Розалия… В общем, я буду вынужден… Погодите! Вы же скажете своему мужу, что моя жена послала меня за книгой рецептов!
– Именно так.
– Но ведь она уже будет мертва! Как она в таком случае может меня куда-то послать?
– Но ведь Схованский не будет об этом знать! – «Тупица», чуть не добавила она. – У нас нет общих знакомых, которые могли бы ему сообщить о смерти Розалии Карловны. А потом это уже не будет иметь никакого значения, потому что свидетельских показаний Жорик дать не сможет. Он будет лежать в морге, так же, как и ваша жена, – с иронией сказала Ульяна.
– Вроде бы убедили, – тяжело вздохнул Хорьков. – Ладно, встретимся послезавтра.
– Только не здесь. Не стоит мелькать. Нас не должны запомнить. Надо найти другое место для встречи.
– Тогда давайте не стоянке. Мне ведь надо будет ехать за город.
– Молодец! Сообразил! Дайте-ка подумать… Есть перехватывающая парковка в Тушино. На территории бывшего рынка. Там и встретимся. Я передам вам лекарство, позвоню Жорику, и вы оттуда поедете к нам на дачу. Во сколько встретимся?
– А во сколько начинается ваш спектакль?
– В семь. До театра мне еще надо добраться… Давайте в пять.
– Хорошо, в пять. Это ведь не займет много времени?
– Передать пузырек с лекарством и сказать, куда ехать? Нет. Какая у вас машина?
– Белый «мерседес».
– Господи! Ничего попроще не могли придумать?
– Но… – развел руками Хорьков. И тут же задал встречный вопрос: – А у вас какая?
– Я приеду на метро. В центре, как всегда, будут пробки, поэтому мне проще машину оставить у театра. Я найду вас на парковке. Встаньте
– Может, записать? – угодливо спросил Юлий.
– Я запомню.
– И почему вы просто не разведетесь? – вздохнул Хорьков, назвав ей номер своей машины. – С вашими талантами… Могли бы и сами на жизнь заработать.
– На жизнь – да, а на квартиру в Москве – вряд ли. Тут даже моих талантов не хватит. А я не намерена после развода жить хуже своего мужа-алкаша. Не кажется ли вам, что это будет несправедливо?
– Может быть.
– Вроде бы мы все обсудили… – она поднялась. – Ну что? До послезавтра?
– Да.
– Удачи мне не пожелаете?
Хорьков вздрогнул. Поморщившись, сказал:
– Как-то это… не по-человечески.
– Ну что ж, обойдусь без напутствий.
«Тряпка, – подумала она, идя к эскалатору. – Но зато он находится под моим влиянием. И я его заставлю убить Схованского».
Теперь уже она ходила по магазинам с конкретной целью. Необходимо купить темный парик и юбку с кофтой, похожие на те, в которых Софья была на фото. Грим и очки с затемненными стеклами у Ульяны уже были. Странно, но она теперь чувствовала себя очень уверенно. Рубикон перейден, бояться надо было раньше. Она боялась только наткнуться на Хорькова, который тоже был здесь, в этом супермаркете, вдруг да передумает? Но Юлий куда-то исчез. Возможно, побежал к своей грозной жене готовить почву для завтрашнего скандала. Хорькову недолго осталось мучиться.
Что касается Розалии Карловны, Ульяна думала о ней не больше, чем об осе, которую надо прихлопнуть, чтобы не мешала есть варенье и не ужалила бы. Ульяна знала, что у нее есть оправдание. Это акт благотворительности, а не убийство. Поэтому никаких угрызений совести она не испытывала.
«Завтра у меня трудный день», – думала она, покупая в театральной кассе билеты и набирая телефон своей единственной подруги. Ульяна прекрасно знала, что та ей не откажет.
– Алло? Оксана? Выручишь меня? Жорик опять запил, а у меня билет в театр пропадает. В Ленком. «Юнона» и «Авось». Давно хотела пойти? Ах, ты видела старый спектакль, с Николаем Караченцовым! – (разумеется, Ульяна это знала, когда покупала билеты!) – Хотела сравнить, понимаю. Послезавтра. Я знаю, что у тебя денежные затруднения. Это мой подарок. Не спорь, ты же не виновата, что у Схованского очередной запой. Хорошо, я жду твоего звонка…
Конечно, Оксана сделает все, чтобы пойти на спектакль, посмотреть который она давно уже мечтает. Сама билет никогда не купит, времени катастрофически не хватает, да и денег жалко. Поход в театр нынче недешево обходится, если в спектакле задействованы звезды. А в Ленкоме звезд хватает. И компанию надо искать, ходить в театр одной как-то не принято. В общем, так оно всегда и получается, спонтанно. Ульяна на то и рассчитывала, когда планировала свое алиби.
Оставался стоматолог. Но это не проблема. Частных клиник в Москве полно, а сейчас лето, затишье. Аншлаги на курортах, а не в больницах. Поэтому Ульяна не сомневалась в том, что заполучит то время, которое захочет, и тот день, который сама назначит.