Капля яда – море зла
Шрифт:
Анастасия сидела и терпеливо слушала отцовский монолог. Несмотря на то что она многое бы оспорила, вся эта театральщина казалась просто дивной музыкой, если сравнивать с так называемой беседой с пресловутым Русаком.
— Слушай, ты, наверное, отдохнуть хочешь? — вдруг спохватился отец, немного поостыв.
— Вообще-то да, — честно призналась Настя.
— Ну, сначала я осмотрю твои боевые ранения, — Котов выплеснул свои эмоции и теперь подобрел. — Хотя нет, я позвоню сейчас дяде Стасу, он у нас медик, он лучше разберется, что тебе надо.
— Нет, не надо никого вмешивать,
— Ладно, не будем дядю Стаса, — тут же согласился Евгений. — Тем более что он, по-моему, улетел отдыхать в Египет.
— Папа, давай я в ванную пойду и справлюсь сама, ладно? — проговорила Настя.
Евгений, еще раз сокрушенно осмотрев дочь, махнул рукой. И как только она скрылась в ванной комнате, направился к заветному холодильнику, в котором находилась еще более заветная бутылка коньяка.
Настя с наслаждением встала под душ, отскоблила с себя всю грязь и промыла ссадины и раны. Посмотрев в зеркало на свое отражение, она с удовлетворением констатировала, что стала выглядеть более-менее. «Хотя какое там! — вздохнула она. — Вся опухшая, исполосованная… Неудивительно, что этот Александр меня поначалу за синюху принял! Между прочим, неплохой парень».
Благосклонно подумав о новом знакомом, девушка прошла в свою комнату и с наслаждением легла в постель. Через минуту она провалилась в глубокий сон.
А Евгений, после того как принял на грудь коньяку, пошел к телефону. Поразмыслив, он решил как раз знакомым силовикам-то и не звонить. Он подумал, что надо сообщить Ларисе. У нее связи в силовых структурах получше будут. Она и с его дядей, Вольдемаром Мурским из ФСБ, контактировала гораздо чаще, чем он, родной племянник. Заодно и попеняет ей на то, что из-за ее склонностей к криминальным приключениям в них угодила их родная дочь…
Лариса так и не спала всю ночь. В ее воспаленном воображении возникали картины одна страшнее другой, то Настя лежит раненая или — ужас — избитая в каком-то лесу, то ей слышалась трель домофона, и она вскакивала и бежала к двери, прислушиваясь к тишине подъезда. Карташов, правда, попытался успокоить ее и пообещал, что все меры по поиску ее дочери будут приняты. Но это означало, что только утром! Котов тоже не спал, правда, в конце концов, уже под утро, коньяк сделал свое дело, и, расстроенный, он задремал прямо в кресле, чем окончательно вывел Ларису из себя.
В семь утра Лариса заставила себя собраться и отправилась в свой ресторан. Из кабинета периодически звонила Карташову. Новостей о Насте не было — ни хороших, ни плохих. Никому о семейном несчастье она говорить не стала, даже Степанычу, зная, что его «утешительные» слова только ускорят надвигающуюся истерику.
Камень с души у нее упал только тогда, когда позвонил Евгений и сообщил, что Настя дома, что она жива и относительно здорова. Слезы неудержимо хлынули из глаз, и Лариса, рыдая, просидела в кабинете минут пятнадцать. Потом взяла себя в руки, плотно сжала губы и помчалась домой.
Реакция ее на всю эту историю была очень жесткой. Она потребовала от Котова немедленно разбудить уснувшую Настю. И когда та сонная появилась на
Звонок ее Карташову не заставил себя долго ждать. Как и формирование опергруппы во главе с майором Меньшовым. Через полчаса милиционеры стояли на пороге котовской квартиры.
Настя выглядела уставшей и апатичной. Но разобраться было необходимо. Поэтому она покорно уселась на сиденье рядом с Ларисой, и «Ауди» вместе с милицейскими «Жигулями» направились за город…
— Моя фамилия Водопьянов. Алексей Михайлович, — сохраняя спокойствие, отвечал мужчина, который был знаком Насте под кличкой Русак. — Я согласен, что мои пацаны где-то были не правы. Но поймите и меня. Между прочим, майор Николаев из Кировского отдела — мой друг, мы с ним «зверей» отлавливали возле рынка, когда они слишком оборзели.
Последнее явно адресовалось майору Меньшову.
— Звери — это кавказцы, что ли? — нахмурился майор.
— Вы позвоните, майор Николаев вам расскажет, — отозвался Водопьянов. — Меня многие знают, я работаю официально, охранная фирма «Рюрик».
— Выясним все, разберемся, — сухо ответил Меньшов. Оперативники осматривали коттедж Водопьянова, а пацаны из его команды возлежали на полу под дулами автоматов.
В конце концов Меньшов, Лариса и Водопьянов уединились в одной из комнат, и хозяин коттеджа рассказал, почему он так нехорошо поступил с Настей.
Согласно его показаниям, дело обстояло так.
Некий Дмитрий Садовников должен был ему деньги, он их приготовил и даже показал Алексею.
Только Водопьянов, будучи во хмелю, деньги в тот вечер решил не брать, а взять их на трезвую голову утром — все-таки сумма крупная. Тут еще эта Татьяна на его голову навязалась.
Пришла вроде бы с Паниным, но потом вдруг запала на него, Водопьянова. А у Панина вроде бы что-то начало намечаться с Леной, подружкой Татьяны.
Они расстались прямо возле остановки перед домом Садовникова. Панин поймал машину, и они вместе с Леной уехали. Водопьянов сначала было хотел ехать к себе за город, тем более что Татьяна откровенно навязывалась. Но, потом вдруг передумав и решив вернуться за деньгами, посадил Татьяну в такси и договорился встретиться с ней на следующий день.
Собственно, вернуться к Садовникову Алексея сподвигло и еще одно обстоятельство: зазвонил его мобильный. На связи был один из его «друганов», которому Водопьянов вкратце объяснил ситуацию с долгом. «Друган» таким поворотом дела не удовлетворился.
— Да ты что, Леха? — недоуменно спросил тот. — Кто же так дела делает? Будет потом этот Садовников волынку тянуть, завтра-послезавтра! Иди и срочно бери!
«И в самом деле, — подумал Русак. — Нехорошо получается…»
Вот тогда он поймал такси для Татьяны, а сам направился к Садовникову. Но обнаружил лишь труп хозяина. Надо сказать, что ему крупно повезло: соседи, ввалившиеся к Димону вслед за Ириной, на момент визита Алексея как раз вызывали милицию. Напуганные до смерти, они бросились набирать «02» из собственной квартиры. По чистой случайности не столкнулись с Алексеем.