Карабас и Ко.Т
Шрифт:
— Ты впервые… назвал… а меня п… имени… — донесся до нее тихий голос Кевина, Прас-с…ти меня за то… — Кевин вдруг дёрнулся, обмяк и закрыл глаза. На губах его застыла растерянная полуулыбка.
Почему-то сейчас Моргане вспомнилось его недавнее поведение — эта неповторимая развязность, нахальство и тот недавний шлепок… Всё это показалось вдруг настолько несущественным, что девушка была готова с радостью не один раз терпеть подобные выходки, лишь бы Кевин только открыл глаза и улыбнулся своей загадочной улыбкой — так,
— Не знаю, за что ты просил прощение… потому что это я должна его у тебя просить… Извини… Кевин, слышишь, извини меня — ведь это я виновата. Ведь это я подставила тебя по удар… Великие Дети Камней, да почему же так глупо всё получилось-то… — хрипло бормотала девушка, чувствуя, как рубашка костенеет от запекшейся крови, а по щекам текут непрошеные слезы. Сознание билось в истерике, а губы всё продолжали что-то шептать — просить прощения, спрашивать: "За что?!" и повторять, повторять, словно заученные, фразы о том, что всё могло быть совершенно иначе, если бы… если бы… если бы…
Такой огромный У" шхарр — состоящий из тысяч, а, может, даже и миллионов, глайдов — для Морганы съежился в один миниатюрный мирок, места в котором хватило бы только для двоих людей. То, что происходило вокруг, стало уже неважно, превратилось в декорации и отошло на последний план. Её интересовал только один человек, о котором она захотела узнать всё лишь теперь, когда он погиб… погиб, защищая её… Какая же горькая, несправедливая ирония!
Истерзанное муками вины, самобичеванием и потерей реальности происходящего, сознание Морганы медленно угасало, а сама девушка стремительно летела в чёрную бездну забытья…
"Остановим бесчеловечную тиранию членистоногих! Скажем своё решительное "нет" завоевателям! Дадим им п…па башке!" — раздался где-то поблизости крик Джефри.
"Кажется, он действительно псих…" — грустно усмехнувшись, подумала девушка.
Это было последнее, что успела подумать Моргана. Говорящая с Камнями провалилась в чрево непроглядной, всепожирающей чёрной бездны…
Кевину показалось, что его обдало жаром, а потом сразу же — холодом. Сознание возвращалось урывками, принося с собой какие-то странные незнакомые образы, звуки, голоса…
— Это кого он мне приволок, вместо Говорящей?! Ворка лысого мне этот полутруп смазливый не нужен! — взвивался до дисканта визгливый старческий голос. — Как теперь его самого спасать?! Такую толпу насобирал, и хоть бы одного сильного ментального мага выудил. Чего стоите, нахлебнички?! Кто из вас моего ученика непутевого из сознания этой твари вытащит? Мне еще этот полутруп воскрешать. Жалко ж если помрет. Да еще в моем доме. А тут кровищи! Кровь, кровь нужно остановить, пока не помер, яд дезактивировать. Вы умеете? То-то же! А тут маркиз вот-вот рехнется!
— Выпустите меня отсюда! — перекрыл вопли старика чей-то рев. — Я ж вам быстро
— И сам загнешься! Он же отравленный! Вон как земляникой воняет! — завизжала женщина. — Убирайся отсюда, кровопийца!
— Вот-вот! Потом еще и его спасай! А как?! Как я один должен! — снова заголосил старикашка.
— Я остановлю кровь, почтенный, — раздался звонкий ломкий голос, по которому трудно было определить, девушка это говорит или совсем молодой парень.
— Готовьте свои отвары, великомудрый Аль, — пророкотал другой — низкий, басовитый, — а я попробую вытащить маркиза.
— А сумеешь? В мозги помутившиеся залезть — это тебе не железяками махать!
— Сумею, — в низком голосе было столько уверенности, что Кевину показалось, визгливый спорщик стушевался.
— И я-у помо-угу! — провыл кто-то совсем уж не по-человечески.
Чьи-то руки коснулись его груди, почти не добавив боли, а словно охлаждая, успокаивая горящую огнем рану. Мягкие, добрые руки. Женские? Кевин с трудом разлепил глаза, стараясь разглядеть склонявшееся к нему лицо. Темные волосы, огромные, немного испуганные черные глаза, чистая кожа… Девушка? Или все же мальчик?
— Итить же ж твою! И вправду останавливается, — с долей уважения изумился чему-то старик.
— Приготовьте противоядие, — ответило это бесполое существо, внимательно вглядываясь в лицо Кевина, и тут же обратилось уже к нему: — Вы меня слышите? Вы понимаете, что происходит? Моргните, если да.
Кевин послушно моргнул. Ему начинала нравиться эта заботливая галлюцинация.
— Ну, мы пойдем, — задребезжал уже в отдалении голос старика и принялся отдавать распоряжения: — Ты, дева, умелая, со мной пойдешь. И ты, эльф. Сильны вы ушастые по части травок. Ну и ты тоже, на подхвате будешь, чтобы здесь под ногами не мешался. А то толку-то с тебя!
— Я помогу Делимору, — неожиданно воспротивился кто-то, видимо, получивший приказ следовать за стариком. — Я смогу.
— Ты бы не помешал! — начал было возмущаться тот, но низкий рык прервал перепалку.
— Оставьте мальчика! Раз говорит, что может, пусть помогает.
— Ну а я, пожалуй, утешу нашего вампирчика, — пропел еще один женский голос. — Здесь я точно не нужна, да и на кухне тоже.
— Иди, драконица, иди! Нам только его истерик здесь не хватало! Тебя-то он точно не покусает.
— Зубки пообломает об мою шкурку, да кишочки себе моей кровушкой прожжет, — хихикнула женщина, которую, судя по всему, мало волновало наличие каких-то страждущих.
— Эй, кто-нибудь хоть знает, как этого раненого зовут? — на мгновение оторвав взгляд от лица Кевина, спросил парнишка. Или все же девушка?..
— Кевин, кажется, — пробурчал старик.
Голос его, как и голоса остальных, почему-то стал удаляться. Кевину захотелось заснуть, отключиться.