Карабас и Ко.Т

Kagami

— А, может, все же согласишься в Академии поучиться? — многообещающе пропела баронесса прямо мне в губы. — Могли бы с тобой почаще видеться, поближе познакомиться…

И тут у меня перед глазами поплыло, ноги стали ватными, на поясе что-то знакомо кольнуло, и предательский обморок подобрался вплотную.

Последнее, что я услышал, был отчаянный мяв Сириуса:

— Ты-у его уби-ула!

Очнулся я, кажется, от щекотки. А может, сначала очнулся, а потом ее почувствовал. Гневный хвост Сырка мотался из стороны в сторону, периодически проезжая по моему носу. Я чихнул. Кис взвился в паническом прыжке, в воздухе развернулся на сто восемьдесят градусов, обозрел мою скромную персону и облегченно вздохнул.

— Живо-уй!

— Ну не мертвый же. Просто очередным образом апгрейднутый, — усмехнулся я и сел.

— Ну, я-у так и подумал, мр-р-р. Но мало-у ли… А вдруг эта-у Киса-крыса тебя-у траванула

чем… — смущенно принялся оправдываться Сыр, но тут же спохватился и перевел разговор на другую тему. — А чем апгрейднутый на этот ра-уз?

Я отвел руку в сторону и, мы вместе уставились на пояс. На фоне барханов зыбко проступал резной дворец с куполами и минаретами.

— Мира-уж? — поинтересовался Творожок.

— Иллюзия, — подтвердил я, — только, как я посмотрю, слабенькая. Да, собственно, она у меня не овеществленная вышла.

— Но впечатление ты-у произве-ул! — солидно кивнул кис.

— А куда, кстати, впечатленная баронесса делась? — спохватился я.

— Сбежала! Мр-р-ру-а! — по самодовольной клетчатой морде расплылась улыбка. — И никакая она-у не баронесса вовсе!

— Думаешь? Мне, вообще-то, тоже так показалось. Какая-то она…

— Я-у не думаю, я-у знаю! — перебил Сириус. — Я-у ей пригрозил в дворянское собрание нажаловаться за твое-у убиение. А она-у мне-у знаешь, что ответила?

— Что?

— Что она-у на такое-у не подписывалась, а Собрание ей пофигу, поскольку она-у такая же баронесса, как я-у — доберман-пинчер, — кис злобно зарычал и распушил шерсть.

— Тогда я совсем не понял, что ей здесь нужно-то было, — вконец растерялся я.

— В Академию-у тебя-у завербовать. Видать, очень ты Шимшигалу нужен, мр-р-руа! Это наверняка-у потому, что он мои-у сапоги возвращать не хочет.

— Причем я — причем твои сапоги — своими туманными умозаключениями Сыр окончательно сбил меня с толку.

— Да какой же мяу-маг по доброй воле от кошачьей жизни-у откажется?! Это же… это… мур-р-р-уа-уа!

— Объяснил, однако! — вздохнул я и, решив не заморачиваться на тонкостях кошачьего самомнения, пошел к камину искать новую порцию золы.

— Ты-у вот на поясе символы прячешь, а мне-у что делать? — горько посетовал кис.

— Молиться, чтобы старик связь между моими залысинами, твоими пятнами и множественными апгрейдами не углядел, — проворчал я. — А то тогда точно все заботы на мои хрупкие плечи лягут.

— Но не на мои-у же! — съехидничал этот гад.

— Хной покрашу! — предупредил я, и кот обиженно заткнулся.

Я снова вскрыл тайник, достал хрустальный шарик, мысленно посетовал на утрату драгоценной брошюры, сел за стол и сосредоточился. Как там в инструкции было? Нужно смотреть в стекло, отпустить сознание и позволить ему парить в рамках заданного временного отрезка. Так кажется. И как этот отрезок задать, хотел бы я знать? Мое шаловливое сознание почему-то совершенно не хотело парить где-то вдалеке от выдающихся прелестей сомнительной баронессы. Говорил мне папа: "Берегись женщин, они тебя до добра не доведут!". Только я тогда молодой был, глупый. Впрочем, и сейчас не поумнел. Строго приказав Кисе не появляться на моем мысленном горизонте, я снова уставился на шар. Не знаю, послушалась эта самозванка меня или просто испугалась драконши. Потому что теперь я мог думать только о леди Киниаде. Нет, не подумайте ничего плохого! Просто, тому, кто не видел ее орудующей артефактным мечом во время схватки с кракеном, или небрежно ставящей на место некроманта… Есть в ней все-таки что-то такое… завораживающее! Нет, ну я точно дурак! При чем здесь она? Мне о себе думать нужно, о своем ближайшем будущем! Меня же, бедного, все так и норовят вокруг пальца обвести да для собственных нужд приспособить! Если я сам о себе не позабочусь, меня даже оплакать, кроме кота, некому будет! Эх, ну почему мне вместе с прорывами хоть немного житейской мудрости не перепадет? Вот так ведь явится кто-нибудь, лапшу на уши навешает, и окажусь я втянутым в какую-нибудь совершенно ненужную мне авантюру, как бедная Говорящая с Камнями. И за что ей компания этих проходимцев? Ведь такая милая девушка, настоящая леди… И глаза у нее потрясающие — чистая радуга. Так, стоп! Опять меня не туда понесло! Какие на фиг девушки и даже леди? Думай, Ася, думай! О себе думай, а не всяких там… Мало ли девиц по дорогам нехоженым шляется в ненадежной компании? Вон Леринея вообще вампиром в качестве телохранителя обзавелась. Куда только мир катится? Мало того, что богатую наследницу родной дядя обобрал и из собственного дома выжил, так еще и всякие слуги ночи вокруг нее вертятся, и приходится ей, горемычной, по лесам таскаться. А ведь ее в платье одеть, да причесать — при любом дворе примут. И манеры у нее прекрасные. А какая грация! Как она в вальсе двигается! Ой-ой-ой! Опять я не о том размечтался. То есть не о той. Или все же не о том? Я ж о себе, любимом, думать должен. Осталось только себя полюбить… Эх… Ну, вот я могу понять, Дог

себя не любит. Вон бедный, как надрывался бегом, а все по глупости своей да необразованности. Совсем, как я. Но ему-то себя не любить простительно. Он же — она. То есть девушкой был. И какой! О-о-о! Какие у нее волосы! А фигура! Кисания может за швабру со стыда прятаться. И с такой-то внешностью вдруг — раз! — и стать парнем. Где уж тут себя любить. Вот ту, прежнюю, ту да, ту не любить нельзя, она ведь… МАРКИЗ В" АСИЛИЙ ДЕ КАРАБАС! НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИ ДУМАТЬ О ДЕВИЦАХ И НАЧНИ ДУМАТЬ О СЕБЕ! Уф-ф-ф! Вот точно говорят, дуракам закон не писан. Пока на себя не наорешь, ничего от себя не добьешься. Все потому, что дурак. Ну, какие дамы, ей богу?! Мне тут на днях в поход на Темного властелина идти, причем, непонятно с кем, а я сам себе даже обед предсказать не способен. Как галактики обрекать, так это мы запросто, а как что попрактичней… Так, все, не отвлекаться. Думаю только о своих проблемах, осторожно отпускаю сознание… Проблемы, вы где? Что там у нас первым пунктом? Правильно, Темный властелин. И что мы про него в шарике видим? О, моя богиня! Из желтого омута шара на меня смотрел чуть прищуренный глаз с длинными, загнутыми кверху ресницами. В глубине темно-фиолетовой радужки мне почудилась знакомая нежная улыбка. Я дернулся. Разумеется, вся с таким трудом достигнутая концентрация мгновенно испарилась. Я сжал зубы, чтобы не выругаться. Сердце трепетно сжималось в груди. Получается, я могу увидеть Ее не только во сне? И у меня есть шанс обойтись без всех этих кошмаров, которые ее окружают? Хас, вампиры, калека этот странный и тот обездвиженный рыцарь в черных доспехах… На грани сознания затеплилась какая-то догадка, мелькнула слабой искоркой и погасла. Всей своей интуицией мага я почувствовал, что должен понять нечто очень важное.

На лестнице послышались шаги Аля, я едва успел спрятать шарик в карман и снова чуть не выругался. Вот ведь принесла нелегкая! Как же все некстати! Да что сегодня за день такой?! Что-то многовато раздражающих факторов, особенно если учесть, что он только начался. То мышь, то Киса эта, то Сириус со своими измышлениями, апгрейдов уже парочка опять же. А теперь вот учитель вдруг до полудня пробудиться решил. А у меня, между прочим, какая-то важная мысль в голове проклюнуться пытается, что есть явление редкое, а посему отношения требующее бережного и нежного.

Де Баранус появился какой-то весь вдохновленный и сияющий.

— Ты уже встал! — радостно констатировал он. — Это хорошо. Значит, так. Я ночь не спал, все думал да размышлял, — ага, как же, то-то его храп аж на первом этаже слышен был. — Нельзя нам, вьюнош, больше время терять. Нужно действовать. Сегодня же начнем собирать тебе соратников. Вот как только позавтракаю, так и начнем, — я растерянно захлопал глазами, а Аль, заметив это, погрозил мне пальцем. — И чтобы не отлынивал! И нечего меня с панталыку сбивать, на воспоминания раскручивать. Все равно о графе Делиморе я тебе все рассказал, что знаю. Так что готовься.

С этими словами он развернулся и пошлепал вниз по лестнице — завтракать, наверное.

А я остался стоять с раскрытым ртом. Мысль, что настойчивым птенцом выламывалась из скорлупы непонимания, наконец меня догнала. "Делимор плетет заговор против короны, а ты этого даже не замечаешь", — сказала Она человеку в черных доспехах. Эрмот, граф Делимор, великий маг, которого судьба вынудила стать воином, жил в одном из миров обреченной галактики. Я потряс головой и повернулся к Зеркалу.

— Милое, — я нежно провел пальцами по сияющей серебром раме, — я знаю, это трудно. Я не имею представления, в каком из миров этой галактики нужно искать Делимора, но мне просто необходимо его увидеть. Ты мне поможешь?

Солнечный зайчик, отраженный поверхностью Зеркала, утешающе потрепал меня по руке. Вспыхнула радуга.

Глава двадцатая

ПУТЬ ЗАГОВОРЩИКА

Эрмот

(Lancer)

Альвихвернийский лес жил своей ночной жизнью. Макушки вековых сосен, словно гигантские маятники, поскрипывая, медленно раскачивались на ветру, роняя на землю высохшие прутья. Вот упал ещё один сучок. Заяц, лежавший под кустом крушины, подскочил со свойственной этому роду реакцией и с бешеной скоростью побежал туда, куда смотрели его косые глаза, при этом ловко огибая деревья. В нескольких сотнях метров от этого места, на поляне или на вырубке, волки затянули свою песню, задрав морды к полной луне, взиравшей на них с высоты с абсолютным безразличием. С древнего дуба, который стоял почти в центре поляны, тяжело ухая, снялсяфилин — видимо ему надоело наблюдать за этим презираемым всеми зверьём. Сделав прощальный круг, он скрылся в ночи. Волки на мгновение притихли, а потом опять продолжили свой концерт. В лесу же, несмотря на полнолуние, было темно. В нескольких метрах от себя ничего невозможно было разглядеть, кроме силуэтов деревьев — лунный свет не мог пробить густые кроны, из которых призрачными переливами доносилось пение ночных насекомых.