Карачун 95
Шрифт:
— Ну, долго играться будем? На что вы надеетесь? Меня таким не проймешь! — довыпендривавшись, Комиссар схлопотал булыжником по хребту и разозлился.
Вскоре, следуя плану, в дело вступил один из старейших многоликих Черепах Павлик, впитавший в себе около семи тысяч душ. Он специализировался на поглощении и отражении урона.
— Охохо! Кого я вижу! Вы что, узнали что у меня скоро день рождения и решили приготовить подарки? Да за вас мне отпуск лет на десять, а то и все пятнадцать выпишут! — обрадовался Мутный.
Бронированный Павлик, не вступая в разговоры начал бой — разогнался до 60 км/ч и попытался с ходу откусить Комиссару голову. Но Мутный не стал уклоняться — он схватил Павлика прямо за
— Готовься! Сейчас будет момент! — неожиданно заговорил горыныч Гера.
С разных сторон пещеры повалили странные многоликие, похожие на светящихся червей, украшенные будто бубенцами — десятками человеческих голов. Черви остановились и выстроились в сложную геометрическую фигуру, после чего из их многочисленных пастей вырвались серебряные лучи, ударившие в Мутного.
— Вперед, через несколько секунд его парализует! — скомандовал Гера.
Я выбрался из своего укрытия и что есть сил припустил к врагу, на ходу размышляя о том, чем буду его убивать. Призвать лом? Но у него откат сутки — выходит, что оружие одноразовое. Лучше оставить его на будущее. Что же тогда? Я осмотрел свой инвентарь и выбор пал на хаосоустойчивый кирпич — гораздо лучше местных булыжников. Если грамотно сработать, хватит одного удара, чтобы проломить ему голову!
Серебристое свечение парализующих лучей объяло Комиссара и, в этот же момент, я оказался сзади. Как следует замахнувшись я опустил свой секретный кирпич на его затылок, скрытый тканью плаща. Кирпич звякнул обо что-то металлическое. Капюшон плащ сполз с его головы, оголив поверхность металлического шлема.
— Сука, почему никто не подумал о том, что у него может быть каска! — злобно выплюнул я.
Не придумав ничего лучше, я вновь схватил кирпич и принялся колотить его по шлему — если внутри нет подложки, его черепушка наверняка треснет! Однако Комиссар оказался крепким орешком — его литой череп с легкостью пережил мою атаку, и как только парализация спала, он тут же создал вокруг себя воздушную волну — меня откинуло и больно приложило о каменистую почву.
Преграждая ему путь, вновь вступил в дело черепах Павлик. Остальные многоликие тоже потянулись вниз — похоже решили дать Комиссару последний бой.
— О, это была хорошая попытка! Сколько тысяч душ сожгли? И всё зря! Что ж, давайте закончим это дело побыстрее! — произнес Мутный. Меня он так и не заметил, похоже решил, что по макушке его лупили те же многоликие.
И началась страшнейшая Битва из тех, что я когда либо видел! Хотя не, вру. Артиллерийская атака копрофилов в Сысрани была куда зрелищнее! Но все же картина стояла впечатляющая: Комиссар был невероятен — он летал по воздуху, создавал огненные шары и отрывал головы огромным многоликими, а мелких просто разрывал на куски. Те, в свою очередь накатывали на него волнами, стараясь зверскими пастями и когтями разорвать на куски, обстреливали его целым арсеналом магических заклятий: ледяными стрелами, копьями, таранами, сотнями разновидностей молний и огненный спеллов. Из земли вырывались потоки лавы, а с потолкам падали стальные и каменные пики. Но Мутный казался совершенно неуязвимым: все что удалось многоликим — всего лишь сбить с него шлем и поцарапать неприятную тощую рожу. Он мерзотно лыбился, как копрофил прокравшийся в Совет Федерации и продолжал истреблять поголовье душ.
Пока вокруг творился Ад и Махачкала, я принялся спешно размышлять: что же делать? Всё-таки использовать гранаты? А сработают ли? Призвать лом и активировать «мутатор»? И тут мой взгляд упал на умение полученное в жабьем царстве «иллюзорное клонирование» или призыв бомжей. Странно, оно почему-то доступно. При этом у меня даже нет маны, чтобы его использовать! Я всё же решился на эксперимент и активировал умение: появился первый вонючий бомжара,
— Муа-ха-ха! — я воздел руки к потолку и рассмеялся, как
В этот момент Комиссра наконец-то раскидал по углам всех многоликих и заметил меня.
— А ты еще кто? — удивленно произнес он и активировал магический щит, покрываясь прозрачной оболочкой с радужными разводами. Сука, так это он еще и не защищался!
Я отвечать не стал, продолжая штамповать клонов — они множились в геометрической прогрессии, заполняя своими немытыми обосанными телами все пространство пещеры, все плотнее и плотнее обступая Мутного. Мои клоны были немного ошарашены происходящим и, стоя на месте, тупо пялились по сторонам, не понимая, что делать и кто виноват. Тем временем, Комиссар не выдержав их мускусных ароматов и морального давления, ударил первого бомжа ладонью, окутанной белым сиянием — тот лопнул, как мыльный пузырь, забрызгав противника зелеными соплями. Комиссар, ухмыльнулся — видимо почувствовал вкус легкой победы! О, это было ошибкой! Ранее индифферентные ко всему бомжи, внезапно активировались и пошли на него в атаку. В их глазах загорелись красные огоньки ярости, а изо рта повалил ядовитый перегар. Прыгая на Комиссара, они лопались один за другим, но все было бесполезно! Постоянно появлялись новые! При этом, клоны обладали реальной массой и если их не уничтожать — могли просто завалить противника своими телами!
— В атаку моя армия! Порвите сраку этому ублюдку! — продолжал бесноваться я и одновременно продумывал дальнейшую стратегию.
Защищенный магическим щитом противник — серьезная угроза, а тем более здесь, где нет никакого оружия. Разве что вилку-негатор использовать? Миз…эта престарелая сука говорила, что негатор сможет пробить щит. Это шанс!
Выгадав момент, я как ледокол «Арктика» попер через море бомжей, стараясь постоянно находиться позади Комиссара. Благо из-за обилия противников, тот совсем потерялся в пространстве. Подойдя в упор, я несколько раз ударил его в печень, после чего запрыгнул на спину: ногами обхватил его туловище, одной рукой схватился за шею, а другой принялся яростно бить его в лицо. Зажатая в руке вилка легко проходила через магический барьер и на всю глубину лезвий погружалась в его мякоть, скрежеща о кости черепа.
— На. Н-на, получи сука! — кричал я, втыкая вилку то в правый, то в левый глаз. Рожа Мутного обильно кровоточила, больше напоминая свежую отбивную, чем человеческое лицо.
— Нет оружия страшнее вилки — получи мразь в носопырку! — страшнейший удар трехлезвийного артефакта в клочья разорвал его шнобель, сделав похожим на сифилитика.
— Умри паскуда! — вилка в очередной раз вошла в глазное отверстие, я нажал сильнее, с хрутом провернул и она погрузилась по самую ручку, войдя в мозг Комиссара.
Противник тут же повалился на землю, изрыгая из себя потоки кровищи, полупереваренной овсянки и белесых соплей. Я вовремя спрыгнул с него и держа наготове свое страшное оружие, обошел тело спереди. Он все еще дергался в конвульсиях, не желая умирать. Я воткнул вилку в его горло и взяв в другую руку кирпич, принялся бить по ней, будто молотком. Вскоре вилка уперлась в позвоночник и пробила его насквозь — голова практически отделилась от тела, оставшись висеть на соплях.
Я приподнялся над телом и поднял окровавленную вилку вверх. Бомжи зааплодировали в едином порыве, наполнив пещеру звуком победных оваций и многочисленных отрыжек. Я раскланялся, принимая заслуженную похвалу и отменил действие умения, отозвав клонов. Вновь стало тихо.