Каракумское море
Шрифт:
Урбанцев был влюблен в технику. Новые земеры он осваивал раньше всех.
Сто километров до командной машины проскочили за час - помогло асфальтированное шоссе от Лениногорска к югу. Некоторое время колесили среди барханов и выскочили прямо к палаточному городку, разместившемуся под боком у гигантской машины.
Анатолий привстал от удивления. Иссиня-черный снаряд был похож на ракету, опрокинутую в пески. Диаметр у него был не меньше четырех с половиной метров!.. "Четыре, шестьдесят пять!" - коротко подсказал Урбанцев. В длину земер был как пассажирский
– Осмий! С двухпроцентным вольфрамом!
– Урбанцев подвел Анатолия к снаряду вплотную.
– Послушай звон!
– постучал по борту чем-то железным.
Фрезы были выпущены, червячный вал опоясывал земер. Глубокий вдавленный след прорезал пустыню - в пункт назначения машина пришла собственным ходом. Анатолий подошел к головной части, пощупал фрезы.
– Новинка!
– Урбанцев не отставал от него.
– Синтез иридия и алмаза. Нестираем на любом грунте. Это, брат, штука!
Остальную часть дня они сидели в палатке, изучали машину по чертежам.
– Задача - исследовать подземное море.
– Урбанцев вертел в руках сжатый блестящий циркуль.
– Ну а кто его видел, какое оно там, море? Надо будет выходить из машины, плавать в воде. Видишь четыре капсулы?..
– Капсулы стояли в отсеке, ближе к корме.
– Это индивидуальные водснаряды, подвижные торпеды для плавания. Назначение их различное. Этот для химических проб воды, этот, с выдвижными фрезами, - для взятия грунта. Предназначен тебе.
– Урбанцев вставил ножки циркуля в торпеду.
– Сильная вещь, скажу тебе: может врезаться в гору до ста и даже ста двадцати метров - двигатель атомный... Тот же земер, только для индивидуального пользования. Дарин так и сказал - это Шатрову.
Анатолий слушал не перебивая.
– Завтра будем торпеду испытывать, - закончил объяснения Урбанцев. Здесь недалеко озеро Соленое. С противной водой, как огуречный рассол. Но плавать в ней можно.
На Соленом оказалась вторая база по обслуживанию земера. Здесь испытывалось подводное оборудование - подвижные торпеды-капсулы. Анатолия встретили Глеб Ильин и Виктор Черкезов, члены экипажа "Вулкана". В своих капсулах они сделали уже по нескольку погружений. Теперь они давали Анатолию кучу советов:
– Управление ручное - пустяк. Нажмешь на педаль - торпеда в ходу...
– То же с фрезами. Тебе ведь придется брать грунты различной плотности. Контейнеры загружаются механически.
– Главное в нашем деле - сноровка.
– И точность движений.
– И глазомер...
– Хватит, ребята, - сказал Урбанцев.
– Баснями соловья не кормят. Давайте на глубину!
Первое погружение Анатолий сделал под инструктажем Урбанцева. Потом Урбанцев уехал. Анатолий начал знакомиться ближе с ребятами. Оба парня были из Душанбе, инженеры-мелиораторы, направленные к Дарину по рекомендации института.
– Работал с Петром Петровичем?
– накинулись они на Анатолия, как только узнали, что он строил колодец.
Послушав рассказ о Северокарске,
Погружения в графике подготовки значились ежедневно. Анатолий вгрызался в дно озера, в берега - фрезы работали безотказно. Ребята занимались своими делами: химическим анализом воды на различных глубинах, магнетизмом в водной среде. Пустовала только капсула командира: Петр Петрович, миновав Лениногорск, уехал в Москву согласовывать детали проекта "Каракумское море".
Двадцатого октября проект был подписан. В тот же вечер Дарин приехал к земеру. Экипаж, трое ребят, выстроился для встречи плечом к плечу, как на смотру.
– Вольно!
– сказал Петр Петрович и каждому пожал руку. Анатолию крепче, чем всем остальным. А может, это ему показалось. Ильин и Черкезов тоже могли бы поспорить, что Дарин посмотрел на каждого из них теплее, чем на другого.
Два дня на озере работали вчетвером. На третий день лагерь был ликвидирован, капсулы перевезены к земеру, погружены в кормовой отсек.
Палатки и прочее лагерное имущество пришлось перевозить Анатолию с шофером машины, азербайджанцем Керимом. Анатолий спросил, почему дорога идет не прямо, а огибает широкий песчаный участок, ровный, как стол.
– Зыбучий песок, - ответил шофер.
– Смерть для всего живого!
Пять земеров подтягивались к исходным позициям - на берега Каспийского и Аральского морей и на север Каракумов, к колодцу Азиз. Шестой, даринский, земер готовился к пуску. Ему предстояло добраться до глубинных вод подземного моря. Спуск наметили получу наклона в семьдесят градусов. Глубина заранее установлена не была. Зондаж радиосредствами показывал наличие водоносных слоев в диапазоне от семисот до тысячи пятисот метров. Были ли это пески, напитанные водой, или водяные купола в горных породах, выяснить предстояло "Вулкану" и его экипажу. Пуск земера был назначен на двадцать шестое число.
Накануне, будучи с Лариным в Лениногорске, Анатолий говорил по видеосвязи с Ольгой.
С экрана ее большие, в темных ресницах глаза казались еще больше. Целую минуту Анатолий вглядывался в них, прежде чем спросил:
– Знаешь, на кого ты похожа?
– На кого?
– засмеялась Ольга.
– На Чару Нанди!
– Браво, Шатров, - ответила Ольга.
– Ты подаешь надежды...
– Нет, правда!
– Для влюбленных все девушки - Чары.
– Правда же!
– настаивал Анатолий.
– Это ты и хотел мне сказать?..
– Завтра уходим в море.
– Для Каракумов звучит неплохо, - одобрила Ольга.
– Счастливого плавания.
– Как отдыхаешь?
– спросил Анатолий.
– Мучаюсь с Димкой.
– Что с ним?..
– Переэкзаменовка по русскому языку. Иди сюда!
– сказала она в сторону.
На экране появилось мальчишеское лицо с большими, как у Ольги, глазами.
– Привет!
– сказал Анатолий.
– Учишь грамматику?
– Учу, - вздохнул Димка.