Карамель
Шрифт:
Ранее на этом этаже отсутствовало какое-либо начальство. Папки с заданиями от заказчиков приносили с первого этажа и ставили на стеллаж в гостиной. В папках указывалось техническое задание и контактная информация заказчика. На корешке папки была указана дата. Она означало число, когда папка вновь должная появиться в этой гостиной, только на соседнем стеллаже. А дальше дело было за рекламным менеджером. То, как и где сотрудник выполняет поставленную задачу, никого не интересовало. Главное чтобы к требуемой дате папка стояла с одним единственным листком – это письменный отзыв клиента.
Но месяц назад произошёл переворот. Случились изменения,
По слухам Роберт Калф проработал на пятом этаже пятнадцать лет. Но лично из его уст точное число никогда не произносилось, да и не точное тоже, об этом он молчал. Поэтому приходилось верить слухам. И если они были правдивы, то впервые Роберт Калф открыл зелёную дверь тогда, когда Даррелл, будучи студентом юридического факультета даже не мог себе представить, что его жизнь будет связана с рекламным бизнесом.
Роберт Калф являлся первым постояльцем пятого этажа. И по тем же слухам в течение года он был единственный, кто там работал. Пока в один из дней царившую тишину в этих стенах не нарушил приветственный крик, на который с изумленным лицом из-за угла выкатился Роберт Калф. Он увидел в гостиной с коробкой в руках человека примерно его же возраста. При знакомстве Роберт узнал, что этого человека зовут Марк Лест, ныне покинувший компанию по непонятной причине. От него то и начались появляться эти слухи. Вернее сначала это были истории, которыми Марк делился с третьим рекламным агентом, получившим привилегию работать на пятом этаже. Тоже, кстати, более не являющимся сотрудником данной компании. И вот только спустя несколько лет, когда этаж заполоняло тридцать сотрудников, это стало слухами. Ведь любая история, пропущенная через несколько лет и десятки ртов, становится слухом.
Свою заветную карточку от пятого этажа Даррелл нашел у себя на столе в первый понедельник после рождественских каникул. Вернее сначала он обнаружил белый конверт, когда пришёл на работу. На конверте было написано «для Даррелла Войта». Инстинктивно Даррелл обернулся в поисках возможного адресанта, но понял, что им не мог являться никто из присутствующих на этаже. Аккуратно вскрыв конверт канцелярским ножом, он засунул два пальца внутрь и достал содержимое. Это был свернутый лист бумаги. Раскрыв его, Даррелл увидел всего лишь четыре предложения: «Мистер Даррелл Войт, рады вам сообщить, что вы получили повышение. С сегодняшнего дня вы переводитесь на пятый этаж, ваш пропуск приклеен к углу данного листа. Коробка для ваших вещей стоит под столом, может собрать их и отправляться наверх. Поздравляем». Вот таким очередным странным способом Даррелл и узнал о своём повышение. Он оторвал зелёную карточку от листа, отодвинул стул и увидел собранную картонную коробку под столом, о которой говорилось в письме.
Не веря в происходящее, Даррелл положил письмо на стол текстом вверх и стал медленно собирать свои вещи в коробку, надеясь, что к нему подойдёт кто-нибудь из коллег и спросит, куда это он собирается. На что Даррелл хотел ответить кивком в сторону письма на столе. Тем самым он желал убедиться, что это не галлюцинация, и он не единственный кто видит это письмо. Но как назло никто не замечал собиравшего вещи коллегу. А подойти и показать
В итоге, Даррелла молча, собрал до конца свои вещи и в гордом одиночестве отправился наверх. Не поставив никого в известность. Прихватив коробку под левую руку и, держа в правой руке пропуск, Даррелл направился к лестнице, чтобы подняться на двадцать четыре ступеньки выше.
Ещё несколько шагов по ступенькам и Даррелл с Кайлом вошли в просторную гостиную зеленого этажа. Сняли обувь на резиновом коврике и поставили её на полку. Затем их ноги вступили и тут же утонули в застеленном во всю гостиную мягком ковре. Гостиная, заставленная диванами, креслами и столиками была пуста. Они бесшумно добрались до коричневой деревянной двери, ведущей к рабочим местам, и вошли в неё.
Стеклянные стены, жалюзийные перегородки, мягкие пуфы, гамаки, растения – всё это беспорядочно находилось внутри стен этажа. Коридоры, закоулки по которым они шли, были окрашенные в разные цвета. Им попадались сидящие за столами люди с ноутбуками. Но Даррелла волновало только одно – кабинет директора, к которому надо было сейчас явиться и дать оправдания его недельному отсутствию на работе. Шаг за шагом он приближался к этому кабинету.
– О! Мистер Войт собственной персоны. Чем я собственно обязан столь уважаемой особе? – начал плеваться желчью Роберт Калф на Даррелла ещё не успевшего переступить порог его кабинета.
– Добрый день мистер Калф, я вот всё собирался позвонить вам, – после этого лицо Калфа искривилось в отвратительной улыбке, он не любил телефонные звонки, – да никак не получалось – тихо закончил Даррелл.
– Я могу надеяться, что единственное, чем ты был занят, так это работой для наших заказчиков. И только она и ничего более, не позволяло тебе отсутствовать в офисе. Иначе, я боюсь, что не смогу принять ничего менее оправдывающего тебя – последние слова Роберт Калф подчеркнул чёткой и медленной речью.
– Да, вы правы, видите ли… э…
Даррелл стал мяться стоя перед столом начальника, он так ничего и не придумал, что могло сойти за уважительную причину. Истинная же причина его прогулов было проста. Проработав полгода на пятом этаже, он только недавно стал втягиваться во вкус. Как вдруг всё изменилось. Приоритеты в пользу комфорта сотрудников компании сместились в сторону. На этаже появился директор. Проекты больше нельзя было выбирать. В офисе надо было теперь появляться каждый будний день с утра и до вечера. Отсутствовать позволялось только по служебным делам. Причём желательно не часто. Мерилом хорошей работы стало считаться каждодневное присутствие в офисе. Эти новые правила действовали только месяца, но Даррелл уже не мог их переваривать и желания ходить на работу у него пропало.
Он стоял перед столом директора и переваливался с пяток на носки и обратно, пока в его голову сам собой не пришёл ответ. Ответ, который и придумать то нельзя, если это не является правдой. Даррелл сделал опечаленное лицо, попробовал выдавить слезинки в глазах, к сожалению, без результата, и начал говорить надламывающимся голосом, преднамеренно расставляя паузы
– Да… я сразу же начал заниматься проектом, но, видите ли… дело в том… дело в том, что моя жена… она… у неё нашли рак, мистер Калф – сказал Даррелл и прикрыл ладонью свои глаза, которые не желали выжимать из себя и пары слезинок.