Карамельные неприятности
Шрифт:
– Интриги! – пожаловалась Анна Семеновна. – Сотрудники зоологического музея убедили городское руководство, что этот медведь не имеет культурно-исторической ценности, при этом он относится к какому-то редкому, практически вымершему виду, и добились, что его перевели к ним на баланс…
– Что, его уже отправили в зоологический музей? – ужаснулся Маркиз, представив, как осложнятся его поиски. Среди огромного поголовья медведей в зоологическом музее нужное чучело бесследно затеряется. – А давно его увезли? – осведомился он, скрывая волнение.
– Буквально
Маркиз развернулся на каблуках и бросился к двери.
– Куда же вы, молодой человек! – крикнула ему в спину Сырникова. – А как же ваш интерес к отечественной истории? А как же ваша спонсорская помощь?
– В нашей литературе были заметные величины и помимо Панаева! – ответил Маркиз, на секунду задержавшись в дверях. – Например, писатель Скабичевский! Я должен узнать, как обстоят дела в его мемориальном музее и не нуждается ли этот музей в поддержке…
Выскочив на улицу, он буквально впрыгнул в свою машину и помчался на стрелку Васильевского острова, к популярному среди детей нашего города и их родителей зоологическому музею.
Подкатив к служебному входу музея, Леня увидел фургон вроде тех, в которых перевозят мебель. Задние двери фургона были распахнуты, и парень лет двадцати пяти в синем брезентовом комбинезоне выгружал из него пластмассовые офисные стулья.
Маркиз подошел к грузчику и окинул его оценивающим взглядом.
Темные круги под глазами, суженные зрачки и нервно подергивающаяся щека вызвали у Лени некоторые вполне обоснованные подозрения.
– Здорово! – радостно воскликнул Маркиз и протянул грузчику руку. – Ты где пропадал? Уезжал, что ли?
Грузчик удивленно посмотрел на Леню, но машинально пожал протянутую руку. Рука у него оказалась вялая, холодная и влажная, как дохлая рыба.
Маркиз стиснул его кисть и второй рукой сдвинул к локтю длинный рукав рубашки. Под манжетой все запястье с внутренней стороны было исколото.
– Чего надо? – зашипел грузчик, пытаясь вырвать руку. – Ты вообще кто такой?
– Тебе от писателя Панаева привет! – вполголоса ответил ему Маркиз, не выпуская руку.
– От какого еще Панаева? – Лицо грузчика задергалось еще сильнее, глазки воровато забегали.
– Ты, голубь сизокрылый, куда медведя дел?
– Не знаю никакого медведя! Ты-то тут при чем? Сейчас я охрану позову!
– Зови! – охотно разрешил Маркиз. – Им-то ты и расскажешь про медведя!
– Что ты привязался со своим медведем? – Грузчик предпринял еще одну вялую попытку сбежать, но Маркиз не терял бдительности.
– Может быть, у меня с этим медведем была духовная близость! Родство душ! – процедил Леня. – Может, его подстрелил мой родной прадедушка! А ты, гад, загнал его! На дозу не хватило? А ну, говори, кому медведя продал?
– Не знаю никакого медведя! – упорно стоял на своем грузчик.
– Ну, не знаешь – и ладно, – неожиданно сдался Маркиз. – Обидно, конечно, что такие деньги пропадут…
– Какие деньги? –
– Да какая тебе разница? – Маркиз отпустил вялую руку наркомана и отступил в сторону. – Ну, медведь этот очень редкий… Сто тысяч баксов стоит… Но тебе-то не все ли равно?
– Сто тысяч? – Глаза грузчика загорелись, как задние огни тормозящего автомобиля.
– А может, и сто пятьдесят! – спокойно добавил Маркиз и зашагал прочь.
Впрочем, далеко он не ушел: отойдя метров на пятьдесят, сел в свою машину и уставился на автофургон.
Грузчик торопливо, буквально в полминуты выкинул из фургона оставшиеся стулья, о чем-то взволнованно переговорил с водителем, вскочил в кабину, и фургон тронулся с места.
Служащий музея, который по накладной принимал груз, закричал что-то вслед и даже побежал за фургоном, но тот уже развернулся и выехал на Дворцовый мост.
Маркиз ехал следом.
Фургон мчался, нарушая все мыслимые правила движения, и только чудом не попался на глаза гаишникам. Маркиз старался не упускать его из виду, и через пятнадцать минут увидел, как фургон затормозил перед дверью комиссионного магазина на улице Некрасова.
– Что-то мне сегодня везет на писателей-демократов! – пробормотал Леня, следя за дальнейшими событиями.
А события развивались примерно так, как он и ожидал.
Грузчик выскочил из кабины и вошел в магазин.
Через минуту он вылетел в дверь, выкинутый пинком здоровенного охранника. Второй раз он вошел в магазин в сопровождении шофера, но это не помогло – охранник вытолкал обоих.
Дольше ждать не имело смысла.
Леня поставил машину на ручник, запер ее и направился в комиссионный магазин.
Не успел он войти внутрь, как следом за ним туда же ворвался грузчик.
– Отдайте медведя! – заорал он с порога, размахивая складным ножом. – Отдайте, гады, или я всех тут порежу!
– Ну, нарком долбанутый, ты мне надоел! – рявкнул охранник – здоровенный дядька лет пятидесяти в пятнистом комбинезоне. Он ловко перехватил руку наркомана, заломил ее за спину, спокойно отобрал нож, спрятал его в карман, затем как следует пнул нарушителя спокойствия, придав ему начальное ускорение.
Стоявший возле двери тщедушный продавец гостеприимно распахнул дверь, грузчик вылетел в нее, проскакал по ступенькам и с размаху грохнулся в большую лужу.
– Какой странный молодой человек! – проговорил Маркиз, повернувшись к охраннику.
– Обыкновенный наркоша! – отозвался тот, отряхивая брюки. – Перекололся и теперь несет черт знает что!
– Я вам чем-то могу помочь? – осведомился продавец, подходя к Маркизу.
Леня внимательно огляделся по сторонам.
В основном магазин торговал мехами – шубы и горжетки, палантины и зимние шапки, по большей части новые, хотя попадались и достаточно поношенные.
В углу Маркиз заметил своего старого знакомого – медведя из музея-квартиры писателя Панаева.