Караоке для дамы с собачкой
Шрифт:
— А кто при чем? — потерла я нос. Говорила я спокойно и даже ласково, пытаясь придать нашей беседе некоторую задушевность.
— Кто убил девчонку? — рявкнул Лукьянов.
— Веди себя прилично, — возмутилась я, — иначе уйду.
Не знаю, как воспринял угрозу Лукьянов, а Ларионов испугался.
— Ты же не оставишь меня с ним? — взмолился он.
— Оставлю. Надоели мне ваши игры. Просто тошнит от них. Если они вам по душе, сами и разбирайтесь.
— Я думаю, девчонку убили по приказу Филиппова, — скороговоркой выпалил Ларионов.
— Серьезно? —
— Я сейчас все объясню. Дед… — Тут Ларионов с огорчением взглянул на меня, вздохнул и простонал:
— Черт… — но продолжил:
— Дед сомневался в Никитине. Он считал его не совсем надежным. И в Москве это мнение поддержали.
— Никитин человек совершенно незначительный, — сказала я, желая сделать нашу беседу более доверительной. — Без собственных идей и вообще слабохарактерный. Мне всегда казалось, что он смотрит Деду в рот, пока я не вспомнила, что они трудились бок о бок, наживая свои миллионы. У него был компромат на Деда?
Лукьянов уважительно взглянул на меня и даже подмигнул, а Ларионов запечалился еще больше.
— Мы так считали, — после недолгой паузы сказал он.
— И твои хозяева тоже? — обратилась я к Лукьянову. Он кивнул. — Им желательно было получить этот компромат, и они подсунули Никитину Светлану. Дед об этом знал?
— Конечно, — ответил Ларионов, — но Деда это вроде бы не волновало. Он был спокоен. Впрочем, ты лучше меня знаешь, невозможно понять, что у него на уме.
— Расскажи мне о Филиппове, — предложила я.
— О Филиппове? — переспросил Ларионов и вновь заерзал. — Детка, мы из одной команды и только поэтому… У Филиппова здесь были большие интересы, а Дед не со всеми его планами желал соглашаться.
— Оттого-то Филиппову и очень хотелось заполучить на него компромат. Это он тебя сюда послал? — обратилась я к Лукьянову. Тот молча кивнул. — Отлично. Идем дальше. Лукьянов обольщает Светлану, надеясь через нее подобраться к бумагам. А что в это время делает служба безопасности? Неужто даже не знает, что творится у них под носом?
— Все мы прекрасно знали, — поморщился Ларионов, — но Дед проявлял странное спокойствие. Даже беспечность.
«Это вряд ли, — подумала я. — Спокойствие — еще куда ни шло, но только не беспечность. Его московские друзья, зная о компромате на него, готовят покушение на Никитина, то есть после убийства соратника он не просто зависел от своих дружков, а очень зависел. Заказное убийство не фунт изюма, а доказать к нему причастность Деда проще простого, имея компромат на руках. Вполне возможно, что Тагаев прав: Дед в этой ситуации решил внести коррективы в чужую игру, оттого девушка и погибла. Правда, Тагаев утверждал, что ее убийство вызвано желанием Деда избавиться от соперника, но я-то знаю старого змея гораздо лучше. У него на первом месте всегда соображения, так сказать, политические».
— Вы все прекрасно знали и что делали? — опомнилась я от тяжких дум.
— Наблюдали
— Наблюдали или время от времени приглядывали?
— Следили, — нахмурился Ларионов.
— Тогда ты просто обязан знать, кто ее убил.
Ларионов покосился на Лукьянова, тот стоял возле стены с постным видом, никак не демонстрируя своего отношения к происходящему. Наш разговор вроде бы не очень-то его занимал.
— Мы засекли одного типа, а когда проводили его, выяснилось, что это шофер Филиппова. И тогда Дед приказал наблюдение снять.
— Очень интересно, — протянула я.
— Вот именно, — усмехнулся Ларионов разбитыми губами. — Как прикажешь это понимать? Я даже не пытался отгадать, что у него на уме. Просто снял наблюдение.
— А ты зачем с Филипповым встречался? — спросила я. Лукьянов вновь выдал улыбку, и его бывший приятель скривился. — Так хорошо, по-товарищески говорили, — сказала я, решив, что пауза затянулась.
— Филиппову были интересны намерения Деда, — буркнул Ларионов.
— В отношении Никитина?
— Я же сказал, у него большие планы в нашем регионе… были.
— И ты на него шпионил?
— Ничего особенного я ему рассказать не мог. Планы Деда известны только Деду.
— С Тагаевым ты свел Филиппова?
Удивляться и ерзать он перестал и теперь смотрел недовольно.
— У меня не было желания ссориться с Тагаевым, — ответил он, немного подумав. — В конце концов, ты тоже с ним встречаешься. И что такого?
— Я тебя не о том спросила.
— Ну да, их познакомил я, по просьбе Филиппова.
— Он видел в нем замену Никитину?
— Почему и нет, если бы они смогли договориться.
— А Дед об этом не знал? Или ты не спешил докладывать? — Ларионов отвернулся, не желая отвечать на вопрос. Для меня ответ был очевиден.
На самом деле об этих контактах Деду было прекрасно известно, коли я сама о них ему донесла. Однако Дед повел себя загадочно: приказал оставить Ларионова в покое и даже разозлился на мою прыть. Из этого нетрудно заключить, что глаза я ему не открыла, он обо всем знал раньше, вел свою игру и мое неожиданное вмешательство не приветствовал. В одном Ларионов был, безусловно, прав: планы Деда известны только Деду.
— Самое ценное в нашем серпентарии — это информация, — задумчиво произнесла я, после чего со значением взглянула на Ларионова. Этот прием я, кстати, позаимствовала у Лукьянова. В свое время он обогатил мою жизнь разными разностями. Лукьянов не мог не обратить внимания на мой трюк и довольно ухмыльнулся. Ларионов сцепил зубы, но, должно быть, вспомнив об ухе, расслабился. — Ну так что? — изрекла я.
— О чем ты?
— Об информации. Дед приказал снять наблюдение за Светланой, и ты его снял. Я правильно поняла? И кто убрал девушку, ты даже не догадываешься? Может, сам и ее грохнул, а? По просьбе Филиппова, к примеру, или того же Деда. А теперь нам втираешь.