Шрифт:
Пролог
Пятизонье…
Пять аномальных зон, образовавшихся в 2051 году на территориях России и Украины…
Пять районов – Москва, городок Сосновый Бор под Петербургом, Новосибирск, Чернобыль и Керченский полуостров Крыма – вдруг оказались под загадочными куполами Барьера, и проникнуть сквозь них можно лишь в специальных сверхпрочных скафандрах…
Что же творилось под этими зловещими куполами?
Огромные вихри, внутри которых находились порталы, ведущие в другое измерение, бушевали в центре каждой аномальной
Человеку в Пятизонье явно не было места. Но разве мог царь природы отступить, не попытавшись подчинить себе этот загадочный недружелюбный мир? Мало-помалу в Пятизонье стали проникать люди. Их влекла сюда не только жажда наживы, но и жажда познания. Среди них были исследователи-одиночки, работающие на одном энтузиазме, и охраняемые войсками целые научные экспедиции. Были здесь и отчаянные искатели богатства, славы и приключений, называющие себя сталкерами, и экстремистские группировки, исповедующие радикальные идеи и имеющие свои взгляды на то, что здесь происходит. И редко когда их взгляды совпадали. Практически все группировки враждовали между собой, и каждая из них считала, что лишь она воюет за правое дело.
Одним из первых важных открытий в Пятизонье стал телепортационный эффект. Выяснилось, что с помощью порталов-вихрей человек может перемещаться между удаленными друг от друга на тысячи километров локациями этого мира. Процесс телепортации был рискованным, ведь механоиды также вовсю пользовались этим средством передвижения. Но в любом случае оно было самым практичным способом путешествия по Пятизонью. Тамбуры – так прозвали сталкеры эти порталы-вихри, когда научились укрощать сокрытую в них энергию.
Случались здесь и другие, столь же невероятные открытия, путь к которым был усеян телами ученых-исследователей и рядовых сталкеров. К 2058 году Пятизонье было уже достаточно разведано, хотя загадок в нем по-прежнему оставалось превеликое множество…
Идея окультурить металлорастения и заставить их служить человеку пришла к ученому Давиду Талерману давно. Но, будучи чересчур дорогостоящей и рискованной, она не получила одобрения в военно-научном институте, где работал Давид Эдуардович. И тогда он в отчаянии бросил институт и, оставшись в Пятизонье нелегально, решил все-таки воплотить в жизнь свой проект искусственного Городища – Исгор. Воплотить любыми средствами, какие только были доступны исследователю.
Он не брезговал ничем. На пути к цели Талерман даже сумел объединиться с королем скоргов Трояном – разумной колонией нановирусов и самым совершенным убийцей в Пятизонье. Троян стал главным помощником Талермана при постройке Исгора. Преодолев немало трудностей, Давид Эдуардович на пару с королем скоргов возвели-таки искусственное Городище на севере Москвы, возле Химкинского водохранилища.
По ходу дела к ним примкнули еще два могущественных союзника.
Первый из них – бывший военный пилот, а ныне мутант, легенда Пятизонья и его пленник по прозвищу Алмазный Мангуст. Благодаря Талерману он наконец-то обрел возможность встречаться с живущими за Барьером женой и дочерью. А также заполучил новую способность – с помощью энергии Исгора телепортироваться в границах Пятизонья без помощи тамбуров.
Вторым союзником
А такой претендент объявился довольно скоро. Прознав о том, что ЦРУ ведет в Пятизонье широкомасштабную игру, российское военно-разведывательное Ведомство направляет туда свою оперативную группу. Ею командует тактический эксперт, известный в Ведомстве под псевдонимом Трюфель. Благодаря своим талантам ему удалось установить контакт с Мангустом еще до того, как тот примкнул к Талерману. И теперь оперативники Ведомства намерены использовать Мангуста, чтобы получить доступ не только к технологиям Исгора, но и к банковским счетам G.O.D.S.
Под куполами Барьеров разворачивается теневая война, подобных которой Пятизонье еще не видывало. И многие из вовлеченных в эту войну и переживших ее сталкеров так никогда и не узнают, пешками в какой грандиозной игре им довелось побывать…
Тремя месяцами ранее
Пятизонье. Москва. Химкинское Городище.
Военно-научный полигон «Альтитуда».
– …Итак, Мангуст, что же конкретно тебе известно о человеке, который взялся копать нам яму?
– Очень немного, Давид Эдуардович. Он называет себя Трюфелем, служит в Ведомстве, в отделе «Гермес» оперативником и является самым настоящим оборотнем-редупликантом.
– Редупликант?! Не знал, что такие люди уже существуют. В последний раз, когда я интересовался данной научной теорией, она еще не была подтверждена на практике.
– Да, Трюфель – редупликант, и это совершенно точно. Я и Мерлин собственными глазами видели, на что он способен. Всего за пять минут он превратился из плюгавого пожилого европейца в стокилограммового пуэрториканского мордоворота. И это, надо понимать, еще не предел его возможностей. Вдобавок он хитер, как лис, и сумел неплохо обжиться в Зоне. Уверяю вас: на сегодняшний день это наш с вами главный противник, недооценив которого мы рискуем в итоге лишиться всего.
– Что ж, возможно, возможно… Вот только никак не пойму: если этот Трюфель настолько умен, зачем же тогда он раскрыл вам свои стратегические планы? Разве можно идти грабить банк, позвонив перед этим в полицию и известив ее о готовящемся ограблении? В чем тут логика?
– Понятия не имею, Давид Эдуардович. Но вряд ли опытный оперативник из Ведомства допустил бы столь досадный просчет. Вот почему отныне нам нужно держать ухо востро и трижды перепроверять всех, кто пытается выйти с нами на контакт. Даже тех, кого мы отлично знаем и уже не раз подвергали проверке.
– Проверки, перепроверки и прочая конспирация, Мангуст, не по моей части, и я не обязан во всем этом разбираться. Для такой работы у нас есть специально обученные люди, включая тебя. Я же вам могу сказать только одно: раз Трюфель представляет для нас угрозу, значит, найдите его и убейте. И не забудьте удостовериться в том, что он гарантированно умер и больше не воскреснет.
– Именно так я и намерен поступить и сделаю все, чтобы избавиться от Трюфеля как можно скорее. Однако насчет гарантии… Боюсь, в случае с оборотнем говорить о ней попросту бессмысленно. Даже отрежь я Трюфелю голову и насади ее на шест, не факт, что это окажется именно та голова, за которой мы охотились…