Каратель
Шрифт:
Теперь я знала, что Роман сыграл в этом определённую роль.
И он держал меня в ещё одной клетке и хотел ввести в третью, выдав замуж. Чтобы я была «в безопасности».
Возможно, я больше не хотела безопасности. Я устала от того, что меня держали. Наблюдали.
Чёрт, он, наверное, сейчас наблюдает за мной. Роман сказал, что у него везде есть глаза и уши. Почему в мою спальню нельзя входить?
Не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я сбросила туфли на каблуках и забралась на кровать. Мысль о том, что он, возможно, наблюдает
Мои бёдра сами собой задвигались, и я прикусила губу, чтобы не вздохнуть. Я никогда раньше не считала себя эксгибиционисткой, но мысль о том, что я, возможно, выступаю перед кем-то, наблюдающим за мной через объектив камеры, заставила моё дыхание сбиться, а моё сексуальное тело запульсировало от желания. Роман хотел запереть меня в моей комнате?
Отлично. Он мог запирать меня, сколько хотел. Но он не мог контролировать то, что я делала в постели. Он называл меня принцессой. Обвинял меня в том, что я всего лишь избалованный питомец.
Значит поведу себя соответственно.
Я опустила руку под стринги и погладила складочки, легко скользя по их влажности. Волна удовольствия прокатилась по моему клитору, я раздвинула бёдра и потёрла ноющую точку. Звук моей влажности достиг моих ушей, что только усилило моё удовольствие. Я поднесла другую руку к груди и высвободила её из чашечки. Мой сосок встал торчком, твёрдый и покалывающий, и я ущипнула его за кончик, продолжая лениво обводить клитор.
Дверь распахнулась без предупреждения, и на пороге появился разъярённый Роман.
Я приподнялась на локтях, моё сердце бешено заколотилось при виде его вздымающейся груди и сжатых кулаков.
— Ты хотела моего внимания, душенька, — прорычал он. Его руки легли на пояс, когда он направился ко мне. — Что ж, у тебя определённо оно есть.
Глава 7
Роман
Её глаза расширились, когда я расстегнул ремень, и в тишине комнаты раздался громкий скрежет кожи.
Хорошо. Она должна была бояться. Это было необходимо.
Но в её глазах также была похоть.
Чёрт возьми, она была воплощением вожделения. Её изящное тело раскинулось на кровати, бледная кожа сияла в лунном свете. Одна обнажённая пухлая грудь возвышалась над кружевной чашечкой, розовый сосок торчал, как маленькое копьё. Румянец желания окрасил её щеки и растёкся по шее. Она всё ещё держала руку между своих шелковистых бёдер, которые были широко раздвинуты в распутном жесте.
— Ты испытываешь моё терпение, Катя, — сказал я, сжимая ремень в кулаке и направляясь к кровати. Мой контроль висел на волоске.
Её дыхание участилось, когда она проследила за моими движениями.
— Не больше, чем ты пытаешься сделать это с моим. Ты отказываешься меня слушать. Ты хочешь заставить меня выйти замуж за незнакомца!
— Потому что так ты будешь в безопасности.
— Ты в это не веришь. — Она стала ласкать себя быстрее.
— Прекрати, — проскрежетал я, влажные звуки её желания доводили меня почти до безумия.
Она со вздохом откинулась назад и подтянула колени, позволив мне увидеть её киску, разделённую надвое влажной полоской кружева. Она была обнажена, её половые губки были гладкими и блестящими.
Я полоснул ремнем по матрасу.
— Я сказал тебе остановиться.
— Почему? — выдохнула она. — Потому что ты хочешь меня для себя?
— Не хочу.
— Лжец. — Она отодвинула ткань в сторону, обнажая передо мной всё — от своего набухшего клитора до сморщенного розового ануса.
— Ты… — я сделал глубокий вдох, сжав ремень в кулаке с такой силой, что кожа врезалась в кожу. — Ты не понимаешь, что делаешь.
Что значит соблазнить такого мужчину, как я.
Она уставилась на меня глазами, полными вожделения.
— Знаешь, что я думаю, Роман?
Пьянящий аромат её желания окутал меня, обволакивая всё сильнее и сильнее, пока я не стиснул зубы.
— Что?
— Я думаю, ты боишься.
Я схватил её за бёдра и перевернул на живот. Зарычав, как зверь, я сорвал стринги с её бёдер и с громким щелчком опустил ремень на её задницу.
Она резко втянула воздух и вцепилась руками в простыню. Даже в затемнённой комнате была видна красная полоска на её дрожащей попке.
— Скажи мне «нет», — приказал я, ударив её ещё раз с громким щелчком. Мой член заныл, и от его кончика намокли мои боксеры.
Она с вызовом оглянулась через плечо.
— Да.
Я снова взмахнул рукой, и она вскрикнула.
— Неправильный ответ, милая. Ты понятия не имеешь, о чём просишь.
— Да, понимаю.
Я ударил её снова, тёмный и извивающийся зверь внутри меня затрепетал от того, как на её ягодицах проступил узор.
— Скажи мне «нет», — прохрипел я, и мой голос был как гравий. Мой член превратился в железный шип, яйца отяжелели и набухли. Для неё.
— Да!
— Будь ты проклята! — я нанёс ей ещё один удар. Затем ещё один.
Екатерина вцепилась в постель, явно изо всех сил стараясь не вывернуться.
— Да! О Боже! — она взвизгнула, когда я ударил снова. Её задница, должно быть, горела огнём, но она оставалась на месте, её дыхание переходило в тихие всхлипывания.
— Ты этого не хочешь! Скажи «нет», и всё закончится.
Она поднялась на четвереньки и посмотрела на меня через плечо. Её нижняя губа была в крови — она прикусила её, чтобы не закричать. На висках выступил пот.