Каратель
Шрифт:
Рокот мотора, солнечные блики, бесконечные кочки и полное спокойствие, будто вся живность вымерла. Так продолжалось, пока впереди не замаячили оплавленные каменные вершины. Ветер еще не успел сгладить их искусственное происхождение — следы первичного терраформирования. А спустя пару километров, пока я трясся за рулем дышащего на ладан джипа, между невысоких закругленных гор показались несколько надстроек. Карта НИ тут же разродилась новой пометкой.
Серебряный рудник.
Я машинально притормозил, перебирая варианты, откуда пришла информация, но интерфейс продолжал
Трава вокруг медленно опускалась, переходя в каменистую засушливую почву. Под колесами разлетались мелкие камни. Они царапали днище, сотрясали машину, и создавалось ощущение, что мчусь по обломкам разрушенного города. Там тоже на дороге было мусора дохрена.
В очередной раз ударив по тормозам, задумчиво осмотрел открывшееся пространство. Постройки действительно имелись — когда-то здесь точно работали шахтеры. Несколько автоматических рудокопов застыли около входа в шахту мертвыми грудами металла. Десяток модульных бетонных домов, что собираются на скорую руку для рабочих. И полная тишина, ни движения, ни следов живых людей.
Может, я в очередной раз ошибся, и здесь никого нет. Или же все уехали искать добычу на месте устроенного мной взрыва. Эта мысль кольнула сердце, но тут же растворилась в пустоте. Ничего они там не найдут, а мне нужно проверить это место.
Забрав с собой ружье, запасся патронами и двинулся вперед, следя за окружением. Не хотелось бы попасть в ловушку какой-нибудь параноидальной охранной системы. Да и от кого здесь нужно было защищаться до вируса? Не восстания же роботизированных шахтеров под управлением десятка-другого операторов.
Я шагал вперед, держа ружье наготове. И пусть у дроби поражение меньше, чем у обычных патронов, упускать возможность первого выстрела не стоило. Но под ногами хрустели камни, шелестела пыльная крошка, да подвывал гоняющий маленькие воронки песка слабый ветерок.
НИ так же не находил живых, и это начинало действовать на нервы. Я бы такое место просто так не оставил. Или его уже облюбовали какие-нибудь твари вроде тех мутировавших жуков, живущих в цистернах с «ТМ-15»?
Снизив скорость передвижения, все же заменил батарею в броне. Пустая заняла свободный слот, а вокруг тела тут же появилось поле защиты. Это тогда не понял, как угораздило не сжариться к чертям собачьим, но сейчас-то понятно — швырнуло меня слишком далеко от действительно высоких температур. Так что в шахту пока не полезем — мало ли что там может найтись?
До первого домика оставалось метров сто, я не отрывал взгляда от карты, но НИ по-прежнему ничего не видел. Если так и дальше будет, можно с чистой совестью возвращаться к оставленному джипу и гнать дальше в Ксежинск, а оттуда — к источнику.
Дойдя до продырявленной тяжелым пулеметом двери, потянул створку на себя. С оглушительным скрипом она открылась, являя запыленное помещение. Напротив входа сидел за прогнившим столом скелет в военной униформе. Правой рукой он держал пистолет, а левая покоилась на потрескавшейся керамической кружке. Можно было не сомневаться в причине смерти -- красноречивые отверстия прошили пол, стол, сидящего на стуле и стену за его спиной. Но случилось это достаточно давно, чтобы переживать об оставшихся здесь убийцах.
Старый вентилятор, свисающий на
Хмыкнув про себя, двинулся дальше. Новая комната – еще труп на полу, явно пытался выбраться, застыв, держась за ржавую решетку. Похоже, какое-то подобие полицейского участка. Может быть, здесь держали перепивших в местном баре рабочих, кто его знает?
Несколько новых комнат, частью пустых, частью со скелетами. Ничего интересного. Отправившись на выход, я замер у стола дежурного с пистолетом в руке.
На карте пульсировали точки подбирающихся противников. До слуха докатился рокот моторов, НИ тут же вычислил среди них рычание трофейного джипа. Значит, ребята действительно свалили в поисках находок. А теперь, похоже, вернулись на базу.
Ну что ж, повеселимся. Я передернул затвор, и замер с боку у двери, готовый развязать войну. Дождавшись, пока четыре машины замрут и заткнутся двигатели, я выглянул в дыру, оставленную пулеметом в двери. Банда рейдеров в обносках, двадцать четыре человека, все при оружии. Ничего мощнее моего дробовика.
Они были чрезмерно беспечны. На их месте, увидев брошенную тачку, я бы обеспокоился о возможном враге, но нет – идут расслабленные, смеются и обсуждают нападение на караван, да вспышку взрыва, списанную на ракету с полигона. Идиоты.
Выждав, когда пройдут мимо моего укрытия, направляясь вглубь городка, приоткрыл дырявую дверь, активировал стелс и медленно вышел наружу. Двое тащат на плечах раненого в ногу. С них и начнем.
В три быстрых шага нагнал троицу, приставил ружье к голове левого и спустил курок. Грохот дробовика, расплесканные по стене тюрьмы мозги. Раненый заваливается, правый старается его удержать и выдернуть пистолет, оставленный в кобуре на бедре. Щелчок патрона в стволе. Выстрел.
Остальные хватаются за оружие, я бросил бесполезный дробовик, тут же ставший видимым, и выхватил столь любезно предоставленный правым револьвер. И здесь бессмертный «Smith & Wesson 29».
Ударом ноги проломил затылок раненому – под сапогом хлюпает и трещит. Переступил через три трупа и навскидку разрядил первый патрон. Пока они ищут меня, успел положить ближайшего. Пуля разорвала шею, а я ведь целился в лоб! Шикнув от досады, упал на колено.
Над головой пронеслась автоматная очередь, вышибая крошку из бетона. Чертовски плохо – осыпавшаяся пыль обрисовала мой контур. Кувырок влево, дождем ударяют пули рейдеров, одна царапает левое плечо, другая дергает колено. Больно!
Минус патрон – минус враг. Чистый выстрел. Врубаю сервоприводы и прыгаю вперед, сшибая следующего. От удара его хребет ломается о подставленное плечо, но мне сгодится и такой щит. В уже мертвое тело врезается россыпь дроби, покрывая меня кровью и ошметками плоти.
Рейдеры разбегаются в стороны, занимая позиции. 18 врагов, 4 патрона. Превосходный расчет!
Щелчок курка, вскидываю револьвер В плечо, локоть и кисть тут же врезается несколько пуль. Пальцы разжались, выпуская оружие, и я прикрылся трупом, упав на колени. Мышцы руки сводит, от злости в глазах красная пелена.