Каратели
Шрифт:
— Цыц! Кто тут главный? Я тут главный! У нас субординация! — грозно нахмурив брови, заявил Сван и вновь поднес флягу ко рту. Кадык его величаво задергался, отмеряя глотки.
Полчаса назад Сван заставил меня готовить ужин, а Эмира — чистить СВД. Мол, раз мы не принимали участия в героической битве с монстром, то должны отличиться хотя бы на хозяйственном фронте. Эмир попытался было возразить, но майор в два счета подавил его сопротивление. Я же с удовольствием занялся готовкой. Нравится мне это дело. Если
А что? Отличная профессия. Всегда в тепле и при продуктах. Пока сваришь супчик — пять раз пробу снимешь. Пока сделаешь кашку — из кастрюли целую миску откушаешь, проверяя на соль. Я уж не говорю про компот и котлеты. Эх, устроиться бы в заводскую столовку, жрать за казенный счет от пуза и греть у печи кости, застуженные в Зоне. Не жизнь бы у меня тогда была, а сказка. Хорошо бы, конечно, в ресторан пойти шеф-поваром. Но боюсь, там с судимостью не возьмут. А то я бы омаров готовил. Правда, я не знаю, как с них пробу снимать, но это дело наживное, я парень сообразительный…
— Слышь, Край, а что у нас на ужин? — Ворон снял куртку, затем стянул с себя свитер и остался только в майке, белесой от соляных разводов.
Я впервые видел другого сталкера неглиже. В Зоне, сами понимаете, раздеваться не приходится, а за Периметром я с мужиками в джакузи не парюсь, не моя ориентация. Окинув взглядом поджарую фигуру Ворона, я одобрительно хмыкнул. Ничего лишнего: жира нет, сплошные мышцы. Мне бы в его возрасте так хорошо сохраниться…
— Дык, это… Я сейчас очень вкусно открою четыре банки тушенки и нарежу хлеб. Можно начинать меня хвалить. Типа, спасибо нашим поварам за то, что вкусно варят нам!
Мою шутку не оценили. Надо же, сборище гурманов. Всего пара суток в Зоне, а уже носы воротят от консервов. И Ворон туда же, будто, скрываясь от двух кланов, он на привалах готовил себе лазанью и фаршированного лосося.
Считаю, с поставленной мне задачей я справился на «отлично». Кто умеет лучше, пусть сделает лучше или замолчит навек.
И кто тянул Эмира за язык, а? Он вдруг отодвинул от себя банку и сказал:
— Самца завалили, это я понял. Он внизу лежит. Мертвый. А его девушка? Ну, с которой он целовался?
Даже Ворон перестал чавкать. И у меня начисто пропал аппетит.
В мгновение мы откатились каждый к своему стволу. Снять оружие с предохранителей, боевая тревога! В подземелье вместе с нами пережидает ливень вдова кровососа.
Это было словно наваждение какое-то. Радуясь тому, что Сван и Ворон убили гигантского мутанта, мы упустили из виду, что монстров было двое. А уж самки кровососов ничуть не уступают в свирепости самцам. Особенно те, которые мстят.
СВД Свана резко пахла горячей смазкой, и я вдруг вспомнил, как майское солнце…
Глава 19
ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ
Райское
До Червонной Горки отсюда три кэмэ. Обнявшись, смеясь и попивая ледяное «хмильнз», мы топали вразвалочку, нам было некуда спешить.
— Я люблю тебя, — вдруг сказала Королева.
— Я тоже, — улыбнулся я.
Мало ли, что означает «я тоже». «Я тоже люблю себя»? В общем, я ничуть не соврал. А вечером мой мобильник выдал ненавистную «Лунную сонату». Этот рингтон у меня выставлен на вызовы доктора Парфенова.
Парфенов — мой куратор, мой лечащий врач. Я по жизни очень больной человек. Мне просто необходимы постоянные обследования в частной клинике на улице Пушкинской, в самом центре Харькова. Так считали мои родители, и я не смел им перечить.
— Здравствуйте, молодой человек, как поживаете, как ваше самочувствие, надеюсь увидеть вас завтра в половине первого, до свиданья, — скороговоркой выдал доктор и, не дожидаясь моего ответа, отключился.
— Вот гадство… — пробормотал я.
— Не надо к ним ходить, — вдруг сказала Милена.
— К кому — к ним? — нахмурился я.
Я не рассказывал ей о своих визитах в клинику. Я почему-то стеснялся.
— Ты знаешь, к кому.
Утром мы поднялись ни свет ни заря. Едва успели на автобус в 6:45. Через полтора часа были на вокзале в Харькове. А ведь я хотел пойти с Миленой на рыбалку. В заливе отлично клюет плотва и цепляется на крючок довольно крупный жерех. Эх…
— Зачем ты к ним ходишь? Не надо тебе… — продолжала отговаривать меня Королева, но объяснить, почему мне не следует этого делать, не смогла.
Я списал ее поведение на всплеск женской логики накануне тех самых дней. Физиология, ничего не поделаешь.
Ровно в половине первого я вошел в вестибюль клиники. Высокий потолок, белые колонны, мраморные ступени. Старинное здание, сейчас так не строят. Вместо мрамора нынче используют гипсокартон, стеклопластик и пеноблоки. Легче и дешевле вместо надежней и красивей.
Парфенов принял меня в своем кабинете, ослепляющем белизной и хромом. Доктор сидел за большим пластиковым столом. При виде меня озабоченность на его физиономии сменилась голливудской улыбкой.
— Присаживайтесь, молодой человек, кофе, чай, впрочем, как хотите, приступим сразу к делу, сегодня обойдемся без тестов.
Выдав все это одной фразой, Парфенов посмотрел на меня так миролюбиво и доброжелательно, что у меня по спине пробежали мурашки.
— Поступаете, молодой человек? Желаете получить высшее образование?