Караул Смерти
Шрифт:
Сервитор выкатился из-за спин остальных и остановился перед командиром отряда. Каррас глянул в бескровное лицо сервитора, на глаза-линзы и стальные челюсти. Его пергаментная кожа была того же цвета, что и у Призрака Смерти, только по совершенно другим причинам.
– Повернись, – велел Каррас человеку-машине.
Сервитор послушно развернулся на гусеницах, предъявив спину. Каррас шагнул ближе и снял ящик, в котором хранилась инквизиторская гексаграфа.
– Встать в строй.
Сервитор безмолвно повиновался. Раут, Зид и Соларион, подняв болтеры, следили за входами в туннели. Фосс составил компанию Каррасу – посмотреть на извлечение устройства. Его огнемёту не хватало дальности, чтобы накрыть дальнюю сторону пещеры, а самому Имперскому Кулаку было любопытно посмотреть на чудо техники,
«Гексаграмматические и пентаграмматические обереги. Только отличные от тех, которыми татуировали и клеймили нас, космических десантников».
Интересно происхождение этих символов, наверняка давно канувшее в туманы времени, как и многое другое, что человечество некогда знало и считало само собой разумеющимся. С точки зрения Карраса, утеря знаний всегда особенно трагична. Само устройство покоилось в круглом углублении в центре ящика и выглядело на удивление непритязательно. Совершенная сфера, чуть больше головы ребёнка, безупречно гладкая и абсолютно чёрная. Казалось, такая вещь должна отражать свет, однако, почти как антибликовая смола на броне Караула Смерти, она этого не делала. На самом деле, сфера, как и доспехи, казалось, наоборот, – поглощает свет. Если особенно не присматриваться, то гексаграфу можно было скорее принять за дырку в пространстве, чем за нечто материальное. Однако, это всё-таки был материальный предмет, ибо по окружности сферу охватывал пояс из древних письмён, очень тонко выписанных золотом. Соларион, стоящий в метре слева от Карраса, окинул сферу взглядом.
– Эльдар! В своё время я достаточно повидал таких рун!
Фосс сжал кулаки и повернулся к желтоватой летающей замене инквизитора:
– Это так Ордо Ксенос проводит свои операции? Доверяя жизни космических десантников нечестивым артефактам врага?
Сервочереп обратил пустые глазницы на Имперского Кулака.
– Досадная и предсказуемая реакция для воина Адептус Астартес, но от тебя, Коготь-4, я такого не ожидал. Я полагал, что тяга к технике научила тебя ценности умения смотреть дальше источника происхождения. Отринь ненависть ради целесообразности. Это устройство – наша единственная надежда получить карту туннелей дальше этой точки и выбрать путь к главной цели. Другого варианта нет, ни чужацкого, ни какого другого. – Обращаясь к Каррасу, он продолжил: – За тысячи лет ордос получил в своё распоряжение несколько гексаграф и потратил на их изучение серьёзные время и средства. Всего мы о них не знаем, но использовать хотя бы научились. Они уже применялись в полевых операциях и успешно. Сейчас мы используем эту, потому что другого способа закончить операцию в оставшееся время у вас нет.
– Женщина наверняка уже мертва! – запротестовал Зид. – Забудь про проклятые эльдарские шары и всю эту скрытность! Объяви операцию зачисткой и пусти меня! Тут генокрады, которых надо убить!
Череп развернулся к нему:
– Когда ты будешь слушать, Гвардеец Ворона? Хозяин этих глубин – не простой генокрад. Повелитель выводка – это противник, до которого далеко даже тебе, и если ты встретишься с ним лицом к лицу – тебе конец! Жив мой агент или мёртв, но вы должны избегать контакта с повелителем выводка. Не ищите его сами. Не стойте до последнего, если он нападёт. Эта операция – не охота ради удовлетворения вашего эго и жажды крови.
– Этот Белый Феникс, – спросил Зид. – В чём её такая стратегическая ценность? Почему на кон ставятся жизни космических десантников ради её возвращения?
– Хватит вопросов, – ответил Сигма. – Делайте, что приказано. Скальпель не спрашивает у хирурга, зачем режет!
Для Зида это уже был перебор. В Гвардейце Ворона взыграли гордость пополам с яростью, сметя обычное добродушие и самообладание. Он метнулся к сервочерепу, намеренный
– Блокада доспехов, – холодно поведал Сигма. – Считай это страховкой против подобных выходок. Если кто-нибудь из вас ставит под угрозу выполнение задания, я могу и обязательно отключу его.
Сервочереп поднялся на метр выше и обратился к Каррасу:
– Попытавшись повредить это устройство, Коготь-5 пошёл против текущих интересов истребительной команды и данной операции. Если ты не в состоянии поддерживать дисциплину среди своих людей, Альфа, то этим займусь я.
– Это возмутительно! – загрохотал Фосс, шагнув вперёд и вперив яростный взгляд в висящий в воздухе череп. – Нельзя вот так…
– Я с ним согласен! – прошипел Соларион, оборвав собрата. – Инквизиция перешла все границы! Не вздумай применять это на мне, Сигма, предупреждаю!
– Все вы, слушайте меня внимательно! – рявкнул Сигма. – Ордо Ксенос питает больше уважения к Адептус Астартес, чем любая другая официальная структура в Империуме. Мы знаем, насколько вы ценны. Мы знаем, на что вы способны. Уважение это исходит из долгого и плодотворного сотрудничества. Это я избрал вас, я – кто уважает вас больше всех! Но война, которую ведёт мой ордос, не похожа ни на одну войну, которую знаете вы. Более ничто не является тем, чем кажется. Порча и коррупция повсюду! Империум осаждён со всех сторон и такими способами, которые вы себе даже вообразить не можете! Мне нужны ваши способности, чтобы помочь выиграть эту войну. Что мне остаётся делать, если вы не слушаете приказов? Блокада доспехов – это прискорбная необходимость. Мне не доставляет никакого удовольствия её использовать, и я сделал это исключительно по вынуждению. Отриньте свою гордость, работайте со мной, а не против меня! – и мне не придётся этого делать. Зифер Зид, позволь я тебе разбить этот сервочереп, ты бы положил конец операции прямо здесь. Сколько миллионов погибнут ненужной смертью только потому, что Инквизиция не получила важную информацию, которую искала? И сколько страданий вынесет Белый Феникс впустую? Подумай об этом.
Наступило молчание, тяжёлое и тревожное.
– Надо было рассказать мне, – произнёс наконец Каррас. – Не следует нам узнавать об этом так.
Он обернулся к Зиду:
– Твоё слово, Призрак. Вспомни свою клятву. Дай слово. Мне нужно, чтобы ты вернулся в строй.
– Он зашёл слишком далеко, Грамотей, – проскрежетал Гвардеец Ворона. – Мы – отпрыски Императора!
– И во имя Его мы дали клятву и приняли своё подчинение. Твоё слово, Призрак.
Момент затянулся. Наконец, Зид ответил угрюмо:
– Даю слово, Грамотей. Я возвращаюсь в строй. Но это ещё не конец. Гвардия Ворона не будет плясать ни под чью дудку! Ты твердишь о сотрудничестве, Сигма. Но в смысл этого слова не входит «одностороннее управление».
Каррас шагнул вперёд и встал против Зида: лицевой щиток в лицевой щиток.
– Пока мы Караульные Смерти, мы приписаны к ордосу, и Сигма осуществляет оперативное командование. Но глава истребительной команды я, Призрак. Взгляни на меня. Я здесь Альфа. Я осуществляю тактическое командование. Слушайся моих приказов – хотя бы ради чести своего ордена.
Зид попытался кивнуть, но из этого ничего не вышло. Он не мог пошевелить даже пальцем.
– Обещаю, Грамотей, – произнёс он уже ниже. Накал ярости пошёл на убыль. – Слова своего не нарушу.
– Сигма, – сказал Каррас, поворачиваясь, – отомкни его. У нас нету времени.
– Да, – ответил Сигма с нажимом, – нету.
Сервочереп выдал резкий поток высокочастотного шума. Доспех освободился. Зид размял бронированные члены и повращал плечами, отпуская под шлемом тихие проклятия.
«Будь терпелив, брат, – подумал Каррас. – Пока пусть идёт как идёт. Мы связаны клятвой исполнять свой долг, но это не надолго. Как только вернёмся на «Святую Неварру»…»