Караван дурмана
Шрифт:
– Добрый вечер. Извините, что без приглашения. Но дело срочное, не терпящее отлагательств.
Он занес в квартиру пакеты с провизией, аккуратно поставил их на тумбочку, захлопнул за собой дверь и пошел на Наталью, вынуждая ее пятиться по коридору.
– Вы… – лепетала она, – вы… вы…
– Сейчас речь не обо мне. – Мужчина протестующе поднял руку. – О вас. Вернее, о вашем однокласснике Королькове. Он ведь недавно навещал вас, верно?
– Я закричу, – предупредила Наталья, продолжая отступать в направлении гостиной.
– Завидное самообладание. – Бровь
– А-а-а! – это абсолютно не напоминало зов о помощи. Просто сиплый звук, который вырвался у Натальи даже не из горла, а откуда-то из живота, хотя прежде она не упражнялась в чревовещании. Сделав еще один шажок назад, она зацепилась каблуком за задранный край линолеума и с размаху села на пол, готовясь к самому худшему.
Помощь пришла оттуда, откуда ее никто не ждал, – из ванной комнаты, дверь которой выходила в коридор. Корольков, распахнувший ее ударом ноги, стоял на пороге, почти такой же белый, как кафель за его спиной. В коридоре было почти темно, а в ванной горел свет, и его фигура отчетливо выделялась на фоне прямоугольного проема. В одной руке он сжимал пистолет, а в другой – расческу, которую не сообразил бросить. Из-за судорожных подергиваний щеки казалось, что он беспрестанно подмигивает, хотя в тоне его не было ни малейшего намека на шутливость:
– Стой, где стоишь! Не двигайся! Руки вверх!
– Так поднять руки или все же не двигаться? – спросил мужчина, продолжая медленно идти по коридору.
– Стоять! – заорал Корольков, слегка подавшись назад.
Вместо того чтобы послушно замереть на месте, мужчина пнул открытую дверь и тут же ринулся к ней, чтобы распахнуть ее снова.
Сидящей на полу Наталье почудилось, что по коридору пронесся ураган. Вытащенный из ванной Корольков предстал перед ней уже без пистолета и даже без расчески, но с расквашенным дверью носом и такой растрепанный, словно его пару раз провернули в центрифуге стиральной машины. Когда мужчина с размаху приложил его об стену коридора, он охнул, а получив кулаком по печени, ахнул, после чего эти охи и ахи длились еще несколько секунд, становясь все глуше и глуше. Кончилось тем, что он опустился на пол рядом с Натальей, но в сидячем положении не удержался, а опрокинулся навзничь, слабо пошевелил ногами и замер.
– Игорек, – всхлипнула Наталья, подползая к любовнику, – ты жив, Игоречек? Что с тобой?
– Да жив он, жив, – буркнул мужчина. – От пары оплеух еще никто не умирал.
– Вы зверь, – воскликнула Наталья, переведя взгляд на порванные колготки. – Вы настоящий зверь. За что вы его так?
– Между прочим, ваш дружок целился в меня из пистолета, если вы помните о такой мелочи.
– Но ведь вы ворвались в чужой дом!
– На то были причины, – сказал мужчина, пряча под куртку подобранное в ванной оружие. После чего тронул Королькова ногой и предложил: – Вставай, жук-притворяшка. Нечего тут комедию ломать.
Наталья недоверчиво посмотрела на
– Кто вы такой?
– Моя фамилия Громов, – представился мужчина.
– Мне это ни о чем не говорит.
– Муж моей дочери уехал в Казахстан с твоим грузом. Ты ведь бизнесмен по фамилии Корольков, верно? Я хочу задать тебе несколько вопросов.
– Для этого нужно было обязательно кулаком в морду?
– А как же? – искренне удивился Громов. – Я ведь хочу услышать правду, а не сказки дядюшки Римуса. Возможно, ты сейчас очень жалеешь о том, что остался у одноклассницы, но лично я этому обстоятельству очень рад. И намереваюсь использовать ситуацию с максимальной выгодой.
– Вот я сейчас позвоню куда следует, так будет вам максимальная выгода, – пообещала поднявшаяся на ноги Наталья. Покосившись на свои безнадежно испорченные колготки, она решила, что ей терять нечего, и метнулась по коридору в прихожую.
Громов не сделал ни малейшей попытки помешать ей подбежать к телефону, дождался, пока она поднесет к уху трубку, и лишь потом сказал:
– Милиция прибудет на место преступления минут через десять, не раньше. Этого времени будет вполне достаточно, чтобы открутить вам обоим головы, а самому скрыться. И это не блеф. Я пока начну с твоего дружка, а ты звони.
– Не надо! – поспешно крикнул Корольков, вздернутый за шиворот так легко, словно был пятилетним карапузом, а не взрослым мужчиной с наметившимся брюшком. – Обойдемся без милиции!
Наталья поспешно положила трубку и замерла, не зная, что делать дальше.
– Пригласите-ка нас в комнату, – предложил Громов. – Выпивать за знакомство мы не собираемся, закусывать – тем более, так что мое присутствие вас не обременит.
– Надеюсь, – буркнула Наталья. Проходя мимо ванной, она опасливо покосилась на кровавую кляксу, оставшуюся на поверхности двери, и добавила про себя: «Очень надеюсь».
Сначала Королькова раздражал собственный гнусавый голос, но вскоре кровотечение из носа прекратилось, и необходимость зажимать ноздрю пальцем отпала. Щека подергиваться перестала, в голове прояснялось. Вот если бы еще этот проклятый Громов убрал шнур, которым рассеянно поигрывал на протяжении всей беседы, то стало бы совсем хорошо. Не так, как на седьмом небе, но все же лучше, чем в сложившейся ситуации.
Громов, по-видимому, считал иначе.
Усадив Наталью и Королькова перед собой, он первым делом взял настольную лампу, оторвал от нее шнур и принялся зачищать раздвоенный конец перочинным ножом. На тревожный вопрос, что он затевает, Громов пояснил, что если штепсель воткнуть в розетку, а оголенные концы провода приставить хотя бы к ушам Королькова, то того ждет весьма неприятный сюрприз в виде электрического шока. Наталья, имевшая в школе твердую пятерку по физике, неуверенно предположила, что опасный опыт Громова приведет к короткому замыканию, на что он ответил: