Караван к Наташке. Дилогия

Бриз Илья

Свадебный ужин получился немного грустным, но оба все-таки чувствовали себя счастливыми. "Сексодром" был переименован в супружеское ложе и без единого скрипа воспринял их безудержные ласки друг к другу. А на следующий день с самого утра новобрачную скрутила интоксикация – все-таки физиология модификантов существенно отличалась от обычной человеческой. Иммунная система пыталась бороться с только-только начавшими расти внутри женщины зародышами.

Сюзанна металась между ванной комнатой, где нещадно пугала унитаз, и огромным экраном в большой комнате. На нем постоянно отображался ход поиска решения, как прекратить эту бессмысленную борьбу женского организма с явно превосходящими силами маленьких модификантов.

Затонов, буквально взбешенный от того, что практически ничем не может помочь изрядно страдающей жене, предложил прервать беременность и перенести

зародыши в репликаторы. Бледная Сюзанна улыбнулась сквозь слезы и выставила в ответ дулю:

– Пашенька, ну как ты не понимаешь? Я очень хочу сама их выносить и родить.

Неожиданно на четвертый как отрезало – даже позывы к тошноте исчезли. Женщина неуверенно прислушивалась к себе, но все было совершенно нормально. Разве что… У все еще бледной женщины вдруг появился зверский аппетит. Кухонный синтезатор под ее руководством начал выдавать неведомые ранее подполковнику блюда, совершенно не отличающиеся с его точки зрения изысканным вкусом. Салат из малосольных огурчиков и клубники с оливковым маслом сразил его напрочь. Затонов мужественно, чтобы не портить аппетит беременной жене, проглотил ложку этой гадости и немедленно переключился на бифштекс с кровью, стараясь не смотреть, как Сюзанна с удовольствием уничтожает свою и его порцию салата.

После завтрака, раз уж проблемы с интоксикацией были, наконец, решены, и беспокойство здоровьем жены несколько потеряло свою актуальность, подполковник вновь после перерыва отправился на другой конец маленькой долины продолжать изучение кузнечного дела. Успехи на этом поприще, с его точки зрения, были довольно выдающимися – на отполированных пластинках стальных образцов булатный узор бросался в глаза. Притом прочность и упругость стали была на уровне. Вернувшись в замок к обеду, увидел Сюзанну, увлеченно играющую с двумя маленькими черными попискивающими пушистыми комочками.

– Милый, как тебе наши волкодавы?

– Ммм, – он бросил взгляд на девственно чистый стол и выключенный кухонный автомат, – а как у нас с обедом?

– Знаешь, Пашенька, я, когда экспериментировала с молочными смесями для щеночков, столько напробовалась – ты не представляешь, насколько вкусно оказалось! – что сейчас уже кушать что-то совсем не хочется.

Еще раз с удовольствием полюбовался цветущим видом жены, совсем неглубоко вздохнул и, запрограммировав себе большую порцию сибирских пельменей, отправился в ванную комнату мыть руки. А когда припомнил, что в холодильнике есть початая бутылка водки, пара стопок которой сейчас совсем не помешают, настроение, и так-то совсем неплохое, незамедлительно потянулось еще выше.

**** Форсировав Дурную, Сангарская армия в темпе прошла еще десять километров и уже в наступившей темноте встала на ночную стоянку у пологого холма рядом с трактом. Лагерь поставили быстро, только леди Вероника провозилась со своими людьми чуть дольше остальных, тщательно переупаковывая захваченные на погранпункте припасы и ругаясь с табунщиками, которые наотрез отказывались менять трофейных боевых коней на тягловых в пропорции один к двум. Пришлось герцогу, проверявшему караулы в засыпающем лагере, подойти к костру, около которого сгрудились спорщики, и разбираться с борзыми воинами из азорских добровольцев, еще не выучивших как следует устав:

– Это еще что такое?

– Смирно! – с явным облегчением скомандовала графиня, ни капельки не сомневаясь, чью сторону примет Кирилл.

– Вольно! Старший ко мне, – распорядился герцог, устраиваясь на плоском камне, еще не остывшем от палящего днем солнца. Зверюга привычно встал статуей сзади справа.

– Младший лейтенант Гозакер, командир табунного взвода, ваше высочество, – вытянулся перед юношей среднего роста худощавый мужчина.

Кирилл припомнил личное дело этого командира, перелистанное перед подписанием офицерского патента. Хозяйственный, хотя и из обедневшей семьи, когда-то имевшей собственный конезавод. Потому в табунщики и подался?

– Олег Гозакер, не скажешь ли, кому по уставу подчиняется табунный взвод?

– Командиру хозяйственной роты, ваше высочество, младшему лейтенанту Рудневой.

– А она кому подчиняется?

– Не могу знать, ваше высочество, – оттарабанил табунщик, глядя в глаза.

Кирилл хмыкнул про себя. Все этот Гозакер знает. Ретивость в душе взыграла, показать свою значимось этим мягким на первый взгляд сангарцам захотелось. Наказать

сразу? Разжаловать? Наверное, не стоит – в конце концов, доброволец, только позавчера попавший в Сангарскую армию.

– Вот что младший лейтенант, еще раз соврешь – выгоню из войска. Все-то ты знаешь, включая непосредственное подчинение младшего лейтенанта Роговой главному интенданту армии лейтенанту Чистопрудниковой. Так какого же геная, ты отказываешься выполнять приказы своего прямого начальника?! – если первые слова звучали достаточно тихо, то потом голос герцога заметно повысился. – Пшел вон с глаз моих!

Буквально в мгновение ока все прыснули от костра подальше, только леди Вероника благодарно улыбнулась и козырнула перед уходом.

Обидел азорца? Поделом. Но не наказал. Вот это он поймет и злобы не затаит – вон взгляд какой преданный был. Может быть, как намекает Астория, у меня действительно есть какая-то аура, при близком общении привлекающая людей?

Над самым горизонтом засверкала, заметная даже при свете чуть притухшего костра, Бета. И когда получится добраться до этой, самой близкой к Инти звезды? А Лана, красивая бойкая девчонка, вблизи чужие звезды уже никогда не увидит. Совсем ведь молодая была, еще и полтинник не разменяла.

Зверюга, как будто почувствовав грустное настроение хозяина, подошел и потерся головой о колено. Кирилл потрепал пардуса по загривку, опустив взгляд ниже. Луны не было видно, Бета светила совсем уж слабо, да еще костер мешал, но ночное зрение все-таки позволяло разглядеть редкую на этой широте степь довольно далеко. Если бы еще не этот заросший холм с севера…

Он смотрел, и вдруг откуда-то из глубины подсознания выплыло: И вечный бой, покой нам только снится Сквозь кровь и пыль летит, летит степная кобылица И вьет ковыль… Герцог повторил про себя строчки еще раз. Насколько к месту! Но вот откуда они? Собственные таланты по стихосложению у Кирилла отсутствовали напрочь. Сколько в детстве учитель словесности не бился с ним, ничего не получалось. Запомнить с первого раза чужие стихи и прочитать с соответствующим выражением – это легко. А самому пару слов зарифмовать никогда не получалось. Тогда откуда эта красота взялась? Зверюга опять ткнулся головой в колено, но в этот раз ему требовалась никак не ласка. Гепард, чуть прикусил руку и потянул к центру лагеря, где в окружении палаток подразделений, стояли шатры командования. Все понятно – опять на ночную охоту намылился. Сдаст хозяина с лапы на лапу волкодавам под охрану и оборону, а сам усвистит, только его и видели. Тихо приползет ночью сытый, еще и псам в зубах кусок мяса притащит – как-никак друзья-товарищи, вместе любимым хозяевам служат. Не выспавшегося в путь утром поднимут? Так во время марша он не особо и нужен. Запрыгивай в любую кибитку и кемарь. Кирилл усмехнулся – прочитать намерения пардуса по его взгляду особых сложностей не составляло – и пошел, подгоняемый кошкой. Впрочем, его самого ждут в шатре новые впечатления. По намекам принцессы, вместе с ней этой ночью будет юная баронесса Находкина. Монументальные бедра, весьма приличных размеров упругие ягодицы и не менее упругие груди, каждая размером с его голову. И все это при наличии талии, приятного личика и совсем не пустой головки. Очень любопытно! А насколько точно и быстро из своего гигантского лука стреляет! Вот только, как у нее с выносливостью и опытом в ночных забавах? Герцог непроизвольно прибавил шаг. **** Мало того, что щенки оказались форменными проглотами, попрошайничая и таща со стола прямо на глазах все съедобное, до чего могли дотянуться, так еще уже к концу второй недели жизни они принялись грызть обувь. Затонов, демонстрируя жене умение обращаться с инструментами, сколотил большую будку и выселил Боню и Тяпу, как назвала Сюзанна пушистые комочки, во двор замка. На утверждение, что лапушки замерзнут, ведь ночью температура в маленькой долине снижается до пятнадцати градусов, отреагировал брошенной в конуру рядом с подстилкой электрогрелкой. А на следующий день за завтраком продемонстрировал жене запись с камеры, прилаженной внутри будки.