Кардинал интернета
Шрифт:
– Ты слишком много работал. Разве можно всю ночь торчать за компьютером! Теперь - горячий сладкий чай и спать. А утром - к врачу!
Корин собирался что-то возразить, но тут зазвонил телефон.
– Слушаю, - проговорил Корин в трубку.
– Это Крис Шеннон.
– Наконец-то! Что у вас, Крис?
– Я рядом... Могу подняться к вам.
– Конечно. Жду.
Стефи вздохнула. Теперь можно поставить крест на идее уложить Корина спать. С жалостью и любовью Стефи смотрела на него...
Крис Шеннон не выглядел усталым, хотя его лицо не выражало
– Я был в Сент-Поле, Джон. Ему сделали сложнейшую операцию, он на грани. Нам остается только надеяться и молить Бога...
Корин помолчал.
– А что по аварии, Крис? В полиции вы побывали?
– Разумеется... Налейте чего-нибудь выпить, Джон.
– Виски в баре.
Шеннон налил себе и Корину, невзирая на молчаливый протест Стефи.
– Авария случилась по вине Фрэнка, Джон, тут никаких сомнений нет. Он почему-то выехал на полосу встречного движения прямо перед тяжелым грузовиком. Водитель грузовика не успел погасить инерцию.
– Так утверждает полиция?
– Так оно и было, Джон. По-вашему, этот водитель подстроил аварию? Как же он мог заставить Фрэнка покинуть свою полосу? Телепатия, гипноз?
– Не обязательно он сам мог заставить, - пожал плечами Корин.
– Перед машиной Фрэнка мог, скажем, внезапно выскочить человек... Спасая его, Фрэнк свернул...
– Да, но тогда бы он еще и тормозил. А тормозного следа "Ягуара" не обнаружено.
– Как?!
– поразился Корин.
– Вы хотите сказать, что Фрэнк на полном ходу вылетел на полосу встречного движения и не тормозил даже тогда, когда увидел несущийся на него грузовик?
– Я не понимаю этого, но он не тормозил, Джон. Может быть, вы прольете свет? Как я понял, вы видели его непосредственно перед аварией. Был ли он сильно утомлен... Плохо себя чувствовал?
– Плохо чувствовал?
– повторил Корин.
– Да, пожалуй... Он был немного не в себе...Обратился ко мне со странной просьбой...
– Расскажите мне все, Джон, - потребовал Шеннон.
Корин поколебался. Фрэнку Коллинзу вряд ли понравилось бы, что его личные изыскания становятся достоянием кого-то еще, даже ближайшего сотрудника и друга. Но Коллинз вне игры, а распутать клубок одному Корину не под силу.
И Корин подробно поведал Шеннону о событиях, последовавших за телефонным звонком Коллинза. Крис выслушал не прерывая.
– Как по-вашему, - осведомился Корин, - всего этого достаточно, чтобы к делу подключилось ЦРУ?
– Официально, как вам известно, ЦРУ не имеет права действовать на территории США. А неофициально... Гм... Насчет сект - не уверен, ведь Коллинз занимался этим в частном порядке... И в обстоятельствах аварии нет признаков покушения... Но вот проникновение на виллу - совсем другая история. Где пистолет того типа?
– Здесь, - Корин достал оружие из ящика и протянул Шеннону.
– Только боюсь, я загубил все отпечатки.
– Ничего, - ирландец осмотрел пистолет.
– На вилле их должно остаться изрядно, коль скоро он был без перчаток... Кстати, почему? Его
– Нет. Она была где-то неподалеку, но я не видел ее.
– Ладно...
– Шеннон сунул пистолет в карман.
– Думаю, придется обратиться в ФБР - конечно, после моего доклада начальству. Составим фоторобот и все такое. А что собираетесь делать вы? Спрашиваю, потому что знаю - спокойно вы сидеть не сможете. А в неофициальном расследовании такой человек, как вы - посторонний - мог бы оказать помощь неоценимую...
– Хочу вплотную заняться этим компьютерным диском.
– Корин посмотрел в сторону выключенного Стефанией компьютера.
– Мне понадобится специалист.
– Я сам специалист, - заметил Шеннон.
– Знаю, Крис, но вы не годитесь. Нужен профессионал высочайшего класса, посвятивший себя только этому и ничему больше. Полагаю, в Лэнгли найдется пара таких ребят?
– Найдется. Подождите, я подумаю, к кому бы вас отправить... Один, пожалуй, староват, мозги костенеют... К другому не подъедешь без бумаг с десятью печатями... Ага. Билл Глейд. Совершенно упертый компьютерщик, молод, динамичен и с фантазией. К тому же Биллу я доверяю, а это немало.
– Немало, - согласился Корин.
7.
Подмосковье
4 августа 1998 года
Али Хасан и доктор Мохаммед сидели за большим полированным столом. Возле окна стоял человек по имени Гамаль, а другой, известный под очередной кличкой "Саддам", развалился в кресле у телевизора.
– Испытания образцов, проведенные в Аравийской пустыне, - негромко говорил Хасан, - показали высокую эффективность РДВ-25. Теперь мы закупили достаточно этой взрывчатки и готовы к пробной боевой акции, после которой перейдем к активным действиям по всему миру. Наши эксперты тщательно изучили несколько предполагаемых объектов. Сегодня я хочу представить вам один из них, кажущийся мне наиболее подходящим.
Он нажал кнопку под столешницей, и в комнату вошел пятый участник совещания, русоволосый и голубоглазый.
Сотрудник московского НИИ Валерий Петрович Воронин не был наивным простачком. Он видел, с кем имеет дело, и понимал, с какой целью его просят предоставить информацию о гидротехнических сооружениях Москвы. Но у Валерия Петровича не было принципов - никаких, кроме одного: деньги и еще большие деньги. И если эти мусульмане готовы хорошо платить, то не все ли равно, сколько человек они убьют при скромном участии Воронина?
Валерий Петрович расстелил на столе чертеж. Саддам поднялся из кресла, подошел ближе, наклонился. Гамаль рассматривал схему из-за спины доктора Мохаммеда. Все они превосходно владели русским языком и свободно читали названия, четко пропечатанные на синеватой бумаге - Тушино, Строгино, Покровское, Щукино...
– Перед вами Химкинский узел, господа.
– Воронин говорил, разумеется, по-русски.
– Химкинская земляная плотина. Длина 1300 метров, высота 31 метр. Сооружена в 1934 году. Насколько мне известно, ее укреплением с тех пор никто не занимался. Только верховой откос облицевали новыми плитами.