Кардинал Ришелье. Людовик XIII
Шрифт:
– Теперь им хвалить некого, – сказал он при этом, – стало быть, и пенсию платить не за что!
Не ради экономии, но единственно по чувству скаредности он сам проверял дворцовые расходные ведомости, сокращая некоторые статьи, всего менее разорительные. Супруге генерала
– Прекратить это лакомство! – изволил приказать Людовик XIII.
Во время болезни одного из его камер-лакеев доктор прописал больному, незадолго до его смерти, яблочное желе. Когда больной умер, король, пересматривая счета, сказал:
– Я бы готов был отпустить ему вместо одной банки желе целый пяток, лишь бы он был жив!
Эта фраза, впрочем, доказывает, что и Людовик XIII бывал великодушен.
Насчет жестокости скажем, что при осаде Монтоблана он, обходя перевязочный пункт, натолкнулся на целую груду пленных кальвинистов, оставленных без всякой помощи. Страдальцы, мучимые болью и томимые жаждою, громко стонали и умоляли сжалиться над ними. Король не велел ни давать им пить, ни перевязывать их ран; он любовался их муками и, издеваясь над пленниками, сказал графу де ла Рош-Гюйону:
– Посмотрите, какие рожи они делают! Впоследствии, когда граф был при смерти, король прислал
нарочного узнать о его здоровье.
– Плохо, – отвечал больной. – Скажите королю, что и я скоро начну строить рожи, как кальвинисты в Монтобане.
В день казни Сен-Марса, когда
– Теперь наш красавчик делает весьма нехорошую гримасу!
Таковы были пороки Людовика XIII; посмотрим на добродетели.
Во-первых, король отлично стрелял, умел дрессировать собак, плести тенета, чинить ружейные замки и даже выковывать целые ружья и вытачивать резьбу на прикладах.
Во-вторых, он мастерски чеканил медали и монеты; в последнем занятии ему помогал побочный внук Карла IX д'Ангулем. Он как-то сказал королю:
– Что бы нам соединиться, ваше величество, и работать в компании? Я бы вас научил приготовлять сплав, заменяющий в монете золото и серебро, а вы за это берегли бы меня от виселицы!
В-третьих, король разводил в парниках ранний зеленый горошек и посылал его продавать на рынке.
В-четвертых, он прекрасно стряпал некоторые кушанья; в-пятых, отлично брил… Однажды, забавляясь цирюльным мастерством над бородами дежуривших во дворце офицеров, он оставил у каждого на подбородке небольшой пучок волос, названный с того времени роялькою (royale). Наконец, в-шестых, он играл на лютне и очень дрянно сочинял музыкальные пиески.
– Охотник, слесарь, огородник, повар, брадобрей, музыкант… все это очень хорошо, – скажете вы, – но где же добродетели короля?
– Тут они все,– ответим мы.– Иных добродетелей за Лю–довиком XIII не водилось. Мир его праху!