Кардиналы праха
Шрифт:
Через несколько секунд, седеющий маг неспешной походкой подошел к юноше и дружески постучал его по плечу.
— Будет Вам, Ларин, успокойтесь… Дело, из-за которого мне пришлось задержать Вас, носит деликатный характер и может прийтись не по душе вашей спутнице жизни. Так вот, юноша. Я прошу Вас оказать Ригиру и Алому Конклаву важную услугу, связанную с вашими непосредственными обязанностями триария. Наши организации приняли решение, что Вам будет вверена охрана достопочтенной госпожи Марковой. Той самой представительницы рода Венэфикас, что вы недавно доблестно освободили аж с третьего слоя Нижней Плеромы. Я и Великий Князь возлагаем на вашу персону большие надежды, тем
Порученная Вам охрана будет начинаться в восемь вечера и заканчиваться только с рассветом, когда Вы будете передавать леди-венэфикас в Елагиноостровский дворец под защиту нашего ордена. Начинаете сегодня, и, по возможности, не давайте госпоже Марковой пересекаться с господином Хелльсингом. Сами понимаете, чем это может закончиться. За сим, все. Удачи, триарий. Вы очень ценны для нас, помните это, мой мальчик.
Похлопав юношу по плечу, Прокуратор развернулся и пошел по направлению к своему креслу:
— Да и еще, — Елена Петровна очень в Вас верит! Не подведите ее, тем более, в такие сложные для всех нас дни. Дни, когда наш родной город стал объектом атаки Черного Доминиона, дни, когда госпожа Магистр болеет и временно не может помочь нам в расследовании. Не подведите.
Удачи, Вам, Алексей! Удачи…
— Вас понял, Прокуратор! Буду стараться изо всех сил.
Триарий откланялся и с задумчивым выражением лица покинул кабинет. Пронзительно посмотрев вдаль, и усевшись в свое черное кожаное кресло, оставшийся в гордом одиночестве, Прокуратор сразу же сосредоточился на новом деле и отрешенно стал изучать какой-то странный, пыльный манускрипт. Однако перед этим, непроизвольным, едва заметным, шепотом с его уст сорвалось:
— Удачи, триарий… Держись…
Алексей вышел из кабинета, абсолютно недоумевая, что же ему делать, взгляд юноши с каждой новой секундой все больше и больше наполнялся растерянностью. Разум молодого мага лихорадочно пытался составить общую картину действий:
— Итак, что мы имеем в итоге: днем я вожусь с инквизитором, а вечером и главное, ночью, с вампиршей. А спать, господа хорошие, вы мне где и когда прикажете?! На скамеечке?! В обед?! Ладно, опустим. Что-нибудь придумаю, ведь это цветочки. Это еще можно хоть как-то пережить. А ягодки — это Екатерина. Она ведь абсолютно точно, просто-таки стопроцентно взбесится, когда я заявлюсь домой в компании столь прелестной вампирши. Даже если я позвоню и предупрежу. После того случая около Екатерининского дворца мне подобное точно с рук не сойдет. Да — я не могу не признать очевидного факта: вампирша красива и как мужчине госпожа Маркова мне очень даже нравится, но Екатерину я люблю, люблю по-настоящему, и это сейчас самое главное. Хм… Думаю, если леди-вампир называть именно так — «госпожа Маркова», то это создаст между нами правильную дистанцию. Надо взять на заметку…
Достав из кармана телефон, триарий набрал номер возлюбленной. Дозвониться не удалось, и, скривив кислую мину, юноша направился в офис для обещанной беседы с инквизитором. Однако как только молодой маг зашел в офис, его настроение кардинально изменилось: Максимилиан производил на Алексея мощнейшее воодушевляющее воздействие.
Зайдя в офис и поприветствовав своего нового напарника, молодой маг решил сразу же перейти к делу, начав свое долгое, но крайне необходимое повествование:
— Присаживайтесь, господин де Хелльсинг. Как мы в России любим поговаривать — «в ногах правды нет». Если интересно, то позже я расскажу Вам об истории возникновения этой фразы, жестокая и поучительная, кстати, история, прямо-таки в духе Вашей организации. Но сейчас речь пойдет о городе и политической ситуации в Темном мире Санкт-Петербурга. Итак, в Северной Пальмире существуют три основные, противоборствующие силы: Великий Невский двор Тьмы, Санкт-Петербургское отделение Алого Конклава и мы — маги, с центральной осью в виде ордена «Врата Гипербореи», организованного традицией Владык Стихий. Начнем же по порядку…
Повествование о мистическо-политических перипетиях Санкт-Петербурга, с неминуемым и фактически неизбежным перерывом на обед, отняло у собеседников добрую половину дня. Остальную же его часть Алексей посвятил тому, что бы начать с инквизитором осмотр достопримечательностей города. Естественно, молодой триарий делал максимальный упор на те из них, что имели непосредственную значимость для Темного мира Северной Пальмиры. Однако к концу рабочего дня, посетить удалось далеко не все планируемые объекты. По прикидкам Алексея получалось, что и вторник им придется полностью угробить на осмотр города.
К вечеру в голове уставшего триария блуждали следующие мысли:
— Что ж, пока госпожа Блаватская находится на лечении, вряд ли получится достичь серьезного продвижения в расследовании, а значит, пара деньков в нашем распоряжении имеется. Да и учитывая то, что наш могучий оппонент все же предпочел отступить, он еще трижды задумается перед тем, как сделать новый шаг. Поэтому сейчас нас ожидает очередное затишье перед бурей. И лично у меня эта буря намечается совсем скоро. Катя, по-видимому, опять забыла свой телефон дома, а значит, сообщать ей интересные новости про госпожу Маркову придется самолично. А это знаете ли, опасно для здоровья, особенно после того как моя милая целый день мучилась с лицеистами. Ух!.. Надеюсь, пронесет!
В противовес Алексею, Максимилиан де Хелльсинг молчал практически всю дорогу. Со стороны казалось, что инквизитор изучает нового напарника, его стиль речи, его мотивы и привычки, нежели новый, прекрасный город. К концу дня почетный гость учтиво попрощался с юношей и сообщил, что на время расследования его приютит один из католических храмов на севере города. Пожав на прощание руку, инквизитор задал триарию лишь один вопрос:
— Aut quo vadis, Аlexey?
Прокуратор уже ответил мне на этот вопрос, теперь же мне интересно твое мнение, твои мотивы. Я не прошу говорить их прямо сейчас, я прошу просто подумать о том, куда и к чему ты идешь? Хорошего вечера, мой уважаемый напарник!
Развернувшись, Максимилиан ушел в сторону небольшого каменного моста, а молодой маг символично остался стоять возле узкого, но крайне оживленного перекрестка. Машины проносились мимо юноши, ветер с берегов Невы трепал его волосы, однако Алексея сейчас мало что могло действительно отвлечь. Он думал над фразой инквизитора и пока не мог найти на нее прямого и конкретного ответа. Ответа, разрешающего эту казалось бы простую задачу.
— Что ж, обещаю! Нет, я клянусь над этим подумать! — бросил молодой триарий в спину уходящему инквизитору.