Кареглазая моя
Шрифт:
Повернувшись к выходу, я увидела, что меня поджидает Холлис.
– Эйвери, – сказала она любезно, – прежде чем мы выйдем из самолета, я хотела бы кое-
что обсудить.
– Конечно, – не менее приятным тоном отозвалась я.
– Я должна кое-что объяснить, поскольку не уверена, что вы хорошо нас понимаете. На
нашем уровне правила особые. Если вы питаете какие-либо иллюзии насчет Райана Чейза, имейте в виду: он ничем не лучше других. Не сомневайтесь, красотка для утех на стороне
у
вам разница, будет Бетани одной из них или нет? – Она сердито прищурилась: – Вам
платят не за то, чтобы вы осуждали кого-то или вмешивались в личную жизнь клиентов. А
за то, чтобы эта свадьба состоялась. И если что-то пойдет не так... Я гарантирую, что к вам
больше никто не обратится. И сделаю все возможное, чтобы вы не попали на то телешоу.
У нас с Дэвидом есть друзья-владельцы телекомпаний. Даже не думайте помешать мне.
Я улыбалась все так же мило, как и до ее слов:
– Как вы сами сказали в начале этой поездки, Холлис, мы понимаем друг друга.
По-прежнему не отрывая от меня взгляд, она, казалось, расслабилась:
– Я сказала Бетани, что она зря боится. В вашем положении нельзя действовать наперекор
собственным интересам.
– В моем положении?
– Работая.
Только в устах Холлис Уорнер это слово могло прозвучать неприлично.
Я намеренно отправилась домой длинным путем, чтобы по дороге из аэропорта у меня
было время подумать. Всегда лучше соображаю за рулем, особенно когда еду куда-то
далеко. И как-то так получилось, что хаос, царивший в мыслях на высоте десяти тысяч
километров, удивительным образом упорядочился, стоило мне ступить на землю.
Невозможно отрицать важность – даже необходимость – приносящей удовлетворение
карьеры. Но важнее всего не работа, а люди.
На самом деле, любимая работа у меня уже была. Мы с сестрой когда-то начали с нуля, а
теперь имели свое дело, чертовски успешное, распоряжаясь им по своему усмотрению. И
могли развивать его так, как сами захотим.
Поговорив с продюсерами Тревора Стернса, я успела почувствовать, каково будет
находиться в чьем-то подчинении, действовать по указке и в рамках роли. Пушистый
белый шпиц? Спасибо, не надо. Мне вполне хватает собственной беззубой чихуахуа.
Пусть она и не красавица, зато и не декорация.
Я поняла, что увлеклась идеей получить шанс на блестящий успех и триумфальное
возвращение в Нью-Йорк, о котором всегда мечтала, и даже не задумалась: хочу ли я этого
сейчас?
Иногда мечты меняются, а мы и не замечаем. Мои успехи и поражения научили меня
видеть жизнь в
Как будто с сердца сняли обертку, и мои чувства стали глубже. Как будто...
– Боже мой! – воскликнула я, сглатывая.
До меня дошел смысл метафоры с сумкой. Я хранила свое сердце на полочке аккуратно
обернутым. Пыталась защитить его, пользоваться им только в случае крайней
необходимости.
Но некоторые вещи от частого употребления только становятся лучше. Царапинки и
трещины, потертости, следы починки – все говорит о том, что предмет послужил своей
цели. Что толку от сердца, которое боятся открыть? В чем его ценность, если им не
рискнули ни разу? Мои попытки не чувствовать ничего не решали; наоборот, это и было
проблемой!
Радость и тревога слились во мне, словно две стороны крутящейся монеты. Мне хотелось
поехать к Джо прямо сейчас, убедиться, что я его не потеряла. Хотелось того, о чем, наверное, в те минуты думать не следовало.
Жизнь, которую он описывал... Помоги мне, господи, я желала ее! Всю, включая детей. До
этой секунды я всегда боялась признаться в этом даже себе. Меня слишком угнетал страх
оказаться похожей на собственного отца.
Но я не такая. В отличие от Эли, я умею любить. Я осознала это впервые.
Пришлось снять очки, потому что оправа внизу стала мокрой от слез.
Но прямо сейчас надо было заняться кое-чем срочным. Я поеду к Джо потом, когда будет
время и возможность уединиться. Наши чувства, и его, и мои, слишком важны, чтобы
обсуждать их на бегу.
Я пристроилась к очереди машин у забегаловки, продающей еду на вынос, чтобы купить
банку газировки. И пока ждала, вытащила из сумочки телефон и позвонила.
– Алло? – отрывисто ответили мне.
– Райан? – спросила я, утирая мокрые щеки. – Это Эйвери.
Голос потеплел:
– Вернулись из большого города?
– Да.
– Как прошла поездка?
– Даже интереснее, чем я ожидала. Райан, мне нужно с вами поговорить без посторонних.
Можете прерваться и встретиться со мной? Лучше всего там, где есть бар. Это важно,
иначе я бы не просила.
– Конечно, я угощу вас обедом. Где вы сейчас?
Я ответила, и он объяснил, как проехать в гриль-бар недалеко от Монтроуза.
Я наконец купила газировку, глотнула холодной бодрящей жидкости и, прежде чем
выехать с парковки, сделала еще один звонок:
– Лоис? Привет, это Эйвери Кросслин. – Я постаралась, чтобы в голосе звучало
сожаление.
– Увы, мне пришлось принять трудное решение по поводу "Свадебного